Каковы вероятности, что эти куски соединятся в текст когда-нибудь?
Небольшие.
Но для поддержания тонуса - много-много разговоров про пейринги разной степени неправильности

спонсор трансляции - эвернот

- Это было даже смешно,- Лу Хань смеется. - Да, Минсок?
- Разумеется, - кивает тот. - Целый год весь университет следил за любовными похождениями Ифаня - гетеросексуальными, разумеется, как иначе? А потом сюда переводится из своей тьмутаракани Исин..
- Он спекся за неделю, - Лу снова смеется.
- Споткнулся об Исина в столовой, побросал всех своих девушек, пересел из личного автомобиля на велосипед и начал осаду.
- Син долго сопротивлялся, - добавляет Лу Хань.
- Потому что твой друг куда больше в уме, чем хочет показать, - Минсок допивает свое пиво. - Иначе Ифань не ходил за ним, как пришитый, столько лет.
- Сколько лет? - интересуется Чондэ.
- Три, да, Лу?
- Три с половиной, - кивает тот. - Даже сейчас, когда Ифань вот-вот уедет обратно в свою Канаду, он все равно чересчур бдителен.
- Все еще не понимаю, почему Исин не ищет путей поехать вместе с ним, - Минсок зевает.
- А родители?!
- Они тут все - единственные дети в семье, - поясняет Минсок, наклоняясь к Чондэ. - Политика партии. Это несколько осложняет жизнь. Например, мама Лу все еще считает, что я - такая странная корейская девочка, которая пытается прикинуться мальчиком, чтобы нравиться ее сыну.
- Эй, - краснеет от возмущения Лу Хань, но немедленно умолкает, когда Минсок обнимает его и касается губами виска.
- Кстати, - Минсок снова поворачивается к Чондэ, - ты уже обзавелся велосипедом?
- Пока нет. Я пробуду в Пекине всего год.
- Исин может одолжить тебе один. У него должно быть два, да, Лу Хань?
- Второй стоит в гараже моих родителей.

@темы: in progress, fandom: EXO, Kray, LayChen

---

остана несет

au - G - Xigdae

400w

Через две недели взлетов и посадок – толпа в аэропорту, жесткие кресла, время перелета примерно равно количеству минут, потраченному на регистрацию и ожидания рейса – и Чондэ начинают сниться сны. Цветные, с запахами и звуками.
В первый раз его будит Чунмен, очень вовремя – во сне Чондэ балансирует на краю крутого обрыва и вот-вот полетит вниз.
- Прилетели, - говорит Чунмен устало, и Чондэ кивает, прислушиваясь к все еще отчаянно трепыхающемуся сердцу.
На следующую ночь ему снится пожар в Сеуле, уничтожающий один за другим дома на улице. Вместо того, чтобы уносить ноги, Чондэ сидит в своей комнате и чего-то ждет. Или кого-то.
Ему снятся наводнения, землетрясения, обвалы, шаровые молнии, размером с небольшой автомобиль, и прочие катастрофы. Жемчужины коллекции – зомби-апокалипсис и вторжение каких-то тварей из космоса. Дурацкое ощущение собственной незначительности и беспомощности в режиме двадцать четыре на семь. К концу первой недели Чондэ худеет на пару килограммов и без труда может влезть в концертные джинсы, даже не расстегивая молнии. Чунмен хочет помочь, но любая помощь Чунмена по умолчанию равна простому сочувствию, а Чондэ не хочет, чтобы его жалели.
- Вот так выходишь ты утром из дома, - размышляет Чондэ, разглядывая потолок гостиничного номера, - а вечером – вместо того, чтобы вернуться, исчезаешь навсегда. Хоп! и ты уже история. И ничего нет, кроме чужих воспоминаний.
Исин смотрит на него странно, молчит с минуту, а потом перебирается со своей кровати к Чондэ поближе.
- Ничего не остается, - вздыхает тот.
- Поэтому умные люди женятся и заводят детей, - Исин улыбается. – Или находят человека, который не выпустит его из дома в тот самый день Икс.
Чондэ морщится:
- А что, если я не успею?
- У тебя полно времени, - уверенно говорит Исин. – Просто ты устал.
- А сны? – Чондэ берет Исина за руку.
- Разгоню все кошмары сиянием своего золотого рога, - голосом ведущего из «Магазина на диване» говорит Исин. – Спи, через четыре часа вставать и ехать в аэропорт.
Чондэ снится море, не слишком дружелюбные волны лижут носки его ботинок, ветер бросает в лицо холодные соленые брызги.
- Дурная погода, правда? – рядом обнаруживается Исин – челка чуть длиннее, чем в этот их камбэк, расслабленный и весьма неожиданный.
- Ну, да, - растерянно кивает Чондэ.
- Какие планы на конец света? – спрашивает Исин, кивая на свинцовые тучи на горизонте.
- Отменить его? – неуверенно произносит Чондэ – в конце концов, это сон, а ,значит, можно делать все, что угодно.
- Отличный план, - смеется Исин и первым берет его за руку.

@темы: words: 500-1000, fandom: EXO, LayChen

---

XingDae - G

294w

- Сценарий, - Чондэ аккуратно закрывает за собой дверь. Минсок пару секунд смотрит на него и, очевидно, что-то для себя решив, надевает наушники.
Исин с закрытыми глазами сидит на своей кровати, рядом с ним - рюкзак, который, кажется, никто так и не разбирал.
- Хён? - Чондэ неуверенно застывает рядом. Минсок вздыхает и отворачивается к стене.
- Хён? - повторяет Чондэ и бесшумно, как кот, проскальзывает на свое спальное место. Потом, подумав примерно одну миллионную секунды, садится рядом с Исином.
Исин открывает глаза и не без усилий цепляется взглядом за стопку листов бумаги в руках Чондэ.
- Ты забыл, - Чондэ натянуто улыбается. Исин отвечает такой же улыбкой - не слишком настоящей, просто еще одно натренированное движение.
- Возвращайся, - Чондэ тыкает его кулаком в плечо, Исин улыбается снова, уже теплее и осмысленнее и обнимает Чондэ за плечи, притягивая ближе. Тот охотно укладывает растрепанную голову на чужое плечо.
- Уже.
Они сидят в тишине, только музыка в наушниках Минсока слышна немного.
- Там тоже есть Чен, - шепотом говорит Исин, и Чондэ морщится, хотя, в общем-то, всегда знал, что его китайское имя не уникально.
- Он немножко разговаривает на корейском, - продолжает Исин после паузы. Чондэ знает, он гуглил - и фотографии, и фильмографию, и всякое, потому что хен ничего не рассказывает, а знать хочется. И не про неизвестного Чена, который, возможно, претендует, а про хёна.
- Я знаю, - Чондэ хмурится и тянет к себе Исина, утыкаясь носом в чужой свитер. Исин снова улыбается и усаживается так, чтобы ему было удобнее обнимать Чондэ.Рюкзак летит на пол, Минсок горестно вздыхает и прибавляет звук в наушниках.
- Я же лучше? - вопросительно бурчит Чондэ и замирает в ожидании ответа.
Исин бормочет что-то на китайском, Чондэ улавливает лишь общий смысл сказанного и краснеет. Впрочем, горящие уши не мешают ему спросить еще раз:
- Правда?
Исин хмыкает и на этот раз отвечает по-корейски:
- Конечно.



Потому что камбэк , и я хочу грузовичок с пряниками и на свою улицу тт

@темы: words: <500, fandom: EXO, LayChen

---

Хочу AU, в которой у Исина - канал на ютубе с каверами романтических баллад, кофейня с завтраками и печеньем и Тайвань - вариативно - за окном. А Ифань - в Канаде, с серьезной работой в бизнес-конторе. Они как будто бы учились вместе когда-то давно - два или три года назад - вместе в универе, и у Исина был краш на Ифане, он даже нашел в себе сил и смелости признаться, только Ифань-то трус и ничего менять не захотел - все уже было решено - и Канада, и работа.
Из прошлого - у Ифаня есть Чанель, который настойчиво интересуется делами ифаня раз в неделю. И вот. собственно, присылает ссылку на очередное видео, которое Ифань не хочет смотреть - жизнь уныла, ссылка не подписана, все достало.
Однако Чанель настаивает, Ифань смотрит - ну, тут стандартное пыщ-пыщ-пыщ, тревожные хомячки, пакующие чемоданы, но отпуск у Ифаня только через полгода. Он подписывается на канал, Исин ничего не пишет ему в ответ, только видео становятся недоступны к просмотру в Канаде. Ифань умный, он китаец, есть впн, поэтому он продолжает подглядывать, несмотря на то, что ему вроде как ясно дали понять, что он не слишком-то желанный гость.
В новом выпуске неожиданно появляется Чанель ("Я не хотел тебе говорить, зачем расстраивать, ты не можешь себе позволить сорваться и поехать"), четыре года с их выпуска,бла-бла-бла, Исин улыбается грустно в камеру, Ифаню внезапно не требуется больше впн.
В марте и апреле обновлений нет, Ифань ведет внутренние переговоры со своей гордостью (или тупостью), пытаясь решить - стоит ли написать Исину напрямик или попытаться выяснить что-нибудь у Чанеля.
В начале мая появляется новое видео, но Исин не поет, поет какая-то милая девушка. У Исина длинная челка. перевязано запястье, и Ифань покупает билеты на Тайвань на ближайшие даты.
Впрочем, на Тайване все смутно, у Ифаня нет адреса, Чанель где-то в Европе катается на лыжах, отпуск всего десять дней. И новое видео, где Исин перепевает что-то на корейском.
Он начинает методично прочесывать район гостиницы, где остановился, соседние кварталы. В конце недели в сети неожиданно материализуется Чанель и дает ему адрес. Просто так. Даже без угрожающих смайликов.
Впрочем, Ифаню не нужно ничем угрожать. Два дня он собирается с мыслями, на третий подбирается к дверям, не решаясь зайти, пока на улице не начинается ливень.
Исин - бариста, если он и взволнован встречей, то это трудно заметить.
В кофейне довольно много людей, кофе ожидаемо вкусный.
Исин садится рядом с ним ближе к закрытию, усталый и непривычно неулыбчивый.
Стандартное "зачем ты приехал" и тишина в ответ, потому что Ифань даже для себя еше ничего не сформулировал внятно.
"Так и знал, что этим все закончится" бросает Исин и встает. Ифань хватает его за форменный фартук и просит погулять с ним. Потому что они оба понимают, что Ифань прилетел не просто так погреться на солнце.
"Завтра" неохотно обещает Исин.
"Завтра" полно неловкостей, растерянного молчаливого Ифаня и Исина, который очень старается сделать вид, будто ему все равно. Исин смотрит на часы, Ифань, вздохнув, соглашается наконец отправиться к себе в гостиницу.
"Если хочешь, - говорит Исин, старательно глядя в сторону. - Можешь прийти завтра. По вторникам я работаю до обеда"
Это почти обещание. Ифань улыбается и обнимает Исина на прощание, игнорируя его весьма слабые протесты.
По вторникам Исин записывает каверы.
Они сидят на набережной, Ифань боится дышать, чтобы не спугнуть то непонятное,что творится между ним и Исином, и слушает, как Исин пытается победить очередную англоязычную песню. Незаметно для себя он начинает подпевать, Исин пинает его 0 не сердито ни разу, и улыбается. Ямочки, все дела, космос в глазах, бла-бла-бла, увязший по уши Ифань.

Сложно сказать, что дальше. Очевидно, Ифань летит домой - БИЛЕТЫработа, все это дерьмо, а Исин остается. Ну, возможно, чуть более счастливый.
"Поищи квартиру побольше, - пишет ему Ифань, когда на канале появляется новый кавер - набережная, песня,бас Ифаня и возня в конце. - я вернусь в июне".

@темы: fandom: EXO, сам себе промт, AU

---

Персонажи: B1A4
588w

Гончан проснулся от истошного вопля со стороны кухни. В комнате было дымно и сильно пахло горелым. Будильник показывал что-то в районе половины второго.
Расставаться с одеялом, конечно, не хотелось, но и отравление угарным газом в планы Гончана не входило.
- Бессмысленные хёны, - проворчал Гончан, поправил задравшуюся толстовку и отправился на кухню.
Бессмысленный хен Баро с растерянным видом стоял над противнем с углями.
- Будем жарить мясо на углях? - спросил Гончан, потрогав пальцем ближайший к нему уголек. - Домашнее барбекю?
При ближайшем рассмотрении - и обнюхивании - угли были еще более подозрительны и пахли имбирем.
- Уж не прянички ли это?
- В точку, - кивнул Баро.
- У нас что - слишком много еды? - Гончан открыл холодильник и горестно подумал, что нужно было не лениться и допить молоко перед сном.
- Джинен велел испечь пряников. Срочно, - Баро вздохнул. - Сказал, что на рождественских фансайнах обязательно должны быть имбирные пряники.
- Понятно, - Гончан снова посмотрел на пышущие жаром угли. - Но лучше бы на фансайнах было барбекю.
Он вздохнул.

Бессмысленный хен Син У обнаружился в гостиной. Он, крайне задумчивый, пытался распутать новогодние гирлянды, за которыми в прошлом году по очередному срочному поручению лидера Гончан ездил в круглосуточный супермаркет в соседнем районе. Син У, весь обмотанный проводами, уныло посмотрел на младшего.
- Мода новая, да? - не без ехидства поинтересовался Гончан. - Праздничная иллюминация особо выдающихся мест?
- Не совсем. Скорее, кому-то срочно потребовалась работающая гирлянда.
- Понятно, - протянул Гончан и, узрев на столе нетронутую пачку чипсов, немедленно обнялся с ней.
- Но она не горит, - Син У почесал в затылке. - Только зеленые лампочки.
- Зеленый цвет очень праздничный, - с чувством сказал Гончан и улыбнулся своей лучшей ободряющей улыбкой.
Син У, впрочем, не особенно ободрился.
- Я даже пробовал переставить лампочки, - сообщил он, хмурясь. - Не сработало.
В подтверждение своих слов он воткнул вилку гирлянды в розетку, что-то громко хлопнуло, и квартира погрузилась во тьму. На кухне громыхнуло.
- Эй! - послышалось из комнаты Джинёна. - Срочно верните свет! Как предполагается дописывать песню, когда в доме темнота? И что опять сгорело? Баро? Гончан?
- Не отвечай ему, - громким шепотом посоветовал Син У. - Давай прикинемся спящими. Или сразу мертвыми.
- Что за детский сад! - материализовавшийся из тьмы Джинён посветил на Гончана телефонным фонариком. - Что происходит вообще?
- Мы чиним гирлянду, - Гончан нежно улыбнулся еще одному бессмысленному хену.
- С гирляндой справится Син У, - фыркнул Джинён. - Кстати, Гончан, раз уж ты проснулся, не хочешь съездить за елкой?
- Сейчас? - Гончан подавился чипсами. - Два часа ночи, хён. Меня украдут по дороге и продадут на органы. Я не хочу.
Джинён нахмурился.
- Я дома! - раздался веселый голос Сандыля. - А почему нет света? Вы уже смотрели пробки?
Двадцать секунд и в комнате снова стало светло.
- А почему никто не спит? - Сандыль заглянул в гостиную, Гончан приветственно помахал ему пакетом с чипсами. - А я купил печенья, кто-нибудь будет печенье?
- Я! - Син У выпутался из гирлянды и устремился в коридор.
- Так вот, Гончан, - Джинёна печенье интересовало меньше всего. - Вернемся к елке...
- Мне нужно обнять хёна, - Гончан сунул Джинену чипсы. - Срочно.
И уже из коридора добавил:
- А елку купим завтра, хорошо?
Джинён вздохнул и выключил фонарик:
- Что за глупые люди, - проворчал он. - Времени совсем не осталось...
На кухне, судя по шуму, уже началась битва за печенье.
- Эй, - крикнул Джинён, забросив гирлянду на диван, - я тоже хочу печенья! Делите по справедливости!

@темы: words: 500-1000, fandom: B1A4

---

LayChen
470w
G

Исин обнимает гитару и что-то сосредоточенно пишет в блокноте, подозрительно похожем на собственность Пак Чанеля.
- Хён, - тянет Чондэ, не решаясь сесть рядом. - Лэй-хён...
Исин игнорирует его - разумеется. То ли не слышит, то ли принципиально не отзывается на корейское имя. В жизни Исина совсем мало китайского, Цзытао весь в собаководстве и новых друзьях, а Минсок, хоть и старается быть рядом - Чондэ не слепой, он все видит - по части китайского языка слабоват. Остальных Исин вообще замечать перестал, существование в параллельных вселенных - вот его главная способность, а вовсе не исцеление страждущих.
- Гэ, - еще раз пытается Чондэ, вздохнув, усаживается рядом. От Исина пахнет сигаретами и корицей почему-то. Никакой ванили, о которой еще год назад болтали фанаты.
- Что? - откликается Исин через минуту, видимо, столько времени требуется, чтобы звуковая волна долетела до его планеты. Исин потягивается, широко раскинув руки, и Чондэ немедленно подставляет голову под чужую ладонь - как большой кот, который пришел за хозяйской лаской. Исин фыркает и охотно треплет его макушку.
- Так что? - повторяет он, откладывая в сторону гитару.
- Снег, - Чондэ тыкает пальцем в свой новый рождественский свитер - на нем олени, снежинки, и, кажется, целый выводок пингвинов.
- И?
- Ты обещал погулять со мной, - на китайском получается совсем жалобно.
Исин смотрит на часы - без четверти двенадцать:
- Не слишком поздно?
- Рождественская иллюминация работает всю ночь, - широко улыбается Чондэ - битва почти выиграна. - Я хочу сфотографироваться хотя бы с одной елкой в этом году.
- Год все равно был дурацкий, - ворчит Исин, однако, натягивает толстовку и берет со стола телефон.
- Потому что в прошлом году мы проигнорировали все елки в городе.
- Зато встречали первое января в Пекине, - Исин хмурится, и Чондэ тут же берет его под руку, почти мурлыча свое фирменное "любойгородхорошийкогдавнеместьмыиеда".
- Кстати, - Чондэ достает из кармана пакет. - Я купил для тебе еще в ноябре в Пекине, хотел отдать перед Рождеством, но...
- Что это? Еда какая-то?
- Я придумаю для тебя что-нибудь еще, - Чондэ улыбается, глядя как Исин разглядывает конфеты - на срезе каждой - что-нибудь новогоднее.
Исин улыбается найденному карамельному оленю, и, подумав, отправляет его в рот.
- Как у них так получается? - удивляется Чондэ и подставляет ладонь. Ему достаются конфеты с елкой, полосатой рождественской тростью и надписью "I♥BJ".
- Магия, - Исин морщит нос от удовольствия и гладит Чондэ по плечу. - Спасибо.
- А теперь елки! - провозглашает тот - чрезвычайно неловко становится от таких вот прикосновений. - И я надеюсь, что гэ накормит меня ужином в каком-нибудь милом месте.
- Имбирные прянички подойдут? - Исин обнимает его за талию и подталкивает к двери.
- И глинтвейн! - от дыхания Исина щекотно, и Чондэ мысленно уже строит коварные планы извалять хена в первом же сугробе. Главное, чтобы снега выпало побольше.

@темы: words: <500, fandom: EXO, LayChen

---

We've got tonight
PG-13
1908w

Иногда ему кажется, что Ифаня никогда не существовало. А иногда Исин думает, что навсегда застрял в мае, как в дне сурка.

Исин и сам не зна­ет, что раз­дра­жа­ет его боль­ше – ме­хани­чес­кий го­лос, со­об­ща­ющий, что те­лефон або­нен­та вык­лю­чен или на­ходит­ся вне зо­ны дей­ствия се­ти, или тот факт, что Исин про­дол­жа­ет на­бирать но­мер Ифа­ня, нес­мотря на то, что на ка­лен­да­ре уже двад­ца­тое мая. И, ес­ли бы Ифань хо­тел что-то объ­яс­нить, ве­ро­ят­но, он на­шел бы спо­соб.

- Раз­ве ты не со­бира­ешь­ся петь? – спра­шива­ет Лу Хань, не под­ни­мая глаз от эк­ра­на те­лефо­на.
- Нет, - Исин сос­ре­дото­чен­но об­ма­тыва­ет го­ленос­топ элас­тичным бин­том.
- Но ты уже на­писал пес­ню, - Лу Хань хму­рит­ся.
- Это не пес­ня, - Исин мор­щится, под­ни­ма­ясь с кро­вати. – Толь­ко му­зыка. Не счи­та­ет­ся.
- Ты же сам го­ворил…
- Ни­чего я не го­ворил, - об­ры­ва­ет Лу Ха­ня Исин. – Это бу­дет та­нец. Все, не­чего об­суждать.
Он, прих­ра­мывая, ухо­дит к се­бе, под­хва­тив с кро­вати рюк­зак. От зву­ка зах­лопнув­шей­ся две­ри Мин­сок вздра­гива­ет и, каш­ля­нув, спра­шива­ет у съ­ежив­ше­гося ря­дом Чон­дэ:
- Раз­ве не Крис дол­жен был на­писать сло­ва?
Чон­дэ рас­те­рян­но по­жима­ет пле­чами, а Лу Хань, тя­жело вздох­нув, под­ни­ма­ет­ся с по­ла:
- Я за­был. И мне не нра­вит­ся это его же­лание ста­вить но­вый та­нец за не­делю до кон­цертов.
- Уй­мись, - Мин­сок бе­рет его за ру­ку. – Все бу­дет хо­рошо.
- На­вер­ное, - до­бав­ля­ет Чон­дэ ше­потом, за­бира­ясь с но­гами на кро­вать и об­ни­мая собс­твен­ные ко­лени.

Исин все еще не спит, ког­да Чон­дэ воз­вра­ща­ет­ся в ком­на­ту.
- Жар­ко, - не слиш­ком убе­дитель­но врет он.
- Хён, - Чон­дэ са­дит­ся ря­дом, - это нор­маль­но – чувс­тво­вать се­бя бро­шен­ным. Мы все так сей­час чувс­тву­ем.
Исин нас­мешли­во хмы­ка­ет:
- Не мо­гу из­ба­вить­ся от чувс­тва, что ме­ня бро­сили чуть даль­ше ос­таль­ных. Мет­ну­ли в но­вую жизнь, да­же не спро­сив мо­его мне­ния.
Он за­вора­чива­ет­ся в лет­нее оде­яло, слов­но в ко­кон, хо­тя толь­ко что жа­ловал­ся на жа­ру. Чон­дэ не­лов­ко гла­дит его по пле­чу.

- Исин, на­до вста­вать, - в го­лосе Лу Ха­ня столь­ко со­жале­ния, слов­но это он сос­тавля­ет рас­пи­сание для всей груп­пы и лич­но ви­новат в том, что уже ко­торый день на сон ос­та­ет­ся толь­ко по три-че­тыре ча­са.
- Ут­ра, - бор­мо­чет Исин и не­охот­но от­кры­ва­ет гла­за. На со­сед­ней кро­вати уже си­дит сон­ный, не слиш­ком до­воль­ный жизнью Чон­дэ.
- Ты опять раз­го­вари­вал во сне, - Лу Хань взды­ха­ет.
- Ты раз­ве не у Мин­со­ка вче­ра ос­та­вал­ся? – хрип­ло уточ­ня­ет Исин.
Лу Хань ка­ча­ет го­ловой:
- Чон­дэ го­ворит.
- Прос­ти, - взды­ха­ет Исин ви­нова­то.
В ком­на­ту ос­то­рож­но заг­ля­дыва­ет Чун­мен:
- Уже вста­ли?
- Я в по­ряд­ке, - Исин под­ни­ма­ет­ся с кро­вати, приг­ла­живая спу­тав­ши­еся за ночь во­лосы. – Прав­да.
Лу Хань скеп­ти­чес­ки при­под­ни­ма­ет бровь, но ни­чего не го­ворит.
- Зав­трак поч­ти го­тов, - со­об­ща­ет Чун­мен, он, в от­ли­чие от Лу Ха­ня, ка­жет­ся, пред­по­чита­ет ве­рить в хо­рошее са­мочувс­твие Иси­на. – Да­вай­те, по­торо­питесь.
- Я не бу­ду зав­тра­кать, - со­об­ща­ет Исин. – Не хо­чет­ся.
- Спи­на? – Лу Хань - са­мо воп­ло­щение по­доз­ри­тель­нос­ти.
- Уже луч­ше, - Исин рас­тя­гива­ет гу­бы в улыб­ке.
- Врешь ведь.
- Все хо­рошо, - в го­лосе по­яв­ля­ет­ся раз­дра­жение. – Прос­то нет ап­пе­тита.
- Ка­кие-ни­будь но­вос­ти, хён? - не­уве­рен­но спра­шива­ет Чон­дэ.
- Ни­каких, - Лу Хань по­жима­ет пле­чами. – Что са­мо по се­бе яв­ля­ет­ся хо­рошей но­востью.
- Я в душ, - Исин бе­рет по­лотен­це. – И пе­рес­тань­те де­лать та­кие скор­бные ли­ца, ник­то не умер.

Иног­да ему ка­жет­ся, что Ифа­ня ни­ког­да не су­щес­тво­вало. Ве­ро­ят­но, сле­дова­ло бы рас­ска­зывать это се­бе каж­дый день, пе­ред сном, ког­да Чон­дэ во­зит­ся на сво­ей кро­вати, пы­та­ясь улечь­ся удоб­нее. А иног­да Исин ду­ма­ет, что нав­сегда зас­трял в мае, как в дне сур­ка. Кон­церты вы­маты­ва­ют, в сен­тябре к за­бин­то­ван­но­му го­ленос­то­пу при­бав­ля­ют­ся сса­дины на ко­лен­ках и проб­ле­мы со сном. Лу Хань ос­та­ет­ся в Пе­кине вмес­то то­го, что­бы по­ехать со все­ми в Бан­гкок, и Исин сно­ва па­нику­ет, хо­тя Лу Хань зво­нит каж­дый день и, ве­ро­ят­но, все-та­ки не со­бира­ет­ся ис­че­зать. Мин­сок не­лов­ко об­ни­ма­ет его пе­ред сном, Тао при­сыла­ет мил­ли­оны за­бав­ных смай­лов, а Чон­дэ вновь бе­рет­ся за ки­тай­ский, и, оче­вид­но, пос­чи­тав, что за­нятия с пре­пода­вате­лем ему ни к че­му, днем и ночью му­ча­ет Иси­на, вы­дер­ги­вая то­го из сос­то­яния глу­бокой за­дум­чи­вос­ти воп­ля­ми «Гэ, мне ну­жен со­вет!».
На пер­вой же ре­пети­ции в Пе­кине Исин об­ни­ма­ет Лу Ха­ня так креп­ко, что тот не мо­жет по­шеве­лить­ся, и впер­вые за пос­ледние две не­дели чувс­тву­ет се­бя дей­стви­тель­но хо­рошо.
Пос­ле кон­церта Лу Хань выг­ля­дит нем­но­гим луч­ше Иси­на, но все рав­но со­бира­ет­ся ехать в го­род.
- Я обе­щал ро­дите­лям, - го­ворит он, раз­ма­зывая бб-крем под при­пух­ши­ми ве­ками, - и Мин­со­ку.
Исин ле­жит на кро­вати, в об­нимку с пуль­том от те­леви­зора и ги­гант­ским плю­шевым мед­ве­дем – по­дар­ком ка­кого-то фан­сай­та, и, воз­можно, да­же го­тов ус­нуть в бли­жай­шие пол­ча­са. Он дос­та­ет пле­ер и, вздох­нув, на­чина­ет бо­роть­ся со спу­тав­ши­мися в кар­ма­не тол­стов­ки на­уш­ни­ками от ай­по­да.
- Исин, - по­мол­чав, до­бав­ля­ет Лу Хань, - мне по­каза­лось, что на од­ном из яру­сов я ви­дел Ифа­ня.
- Ифань не в Пе­кине, ты же зна­ешь, - Исин про­дол­жа­ет не­воз­му­тимо рас­пу­тывать про­вод­ки.
- Да, но… - Лу Хань взды­ха­ет. – Ты не хо­чешь пой­ти со мной?
- Мин­сок-хен бу­дет счас­тлив.
- Это не сви­дание, - Лу Хань не­доволь­но хму­рит­ся. – Мы все­го лишь едем к мо­им ро­дите­лям.
Исин пря­чет улыб­ку:
- Тог­да я тем бо­лее бу­ду треть­им лиш­ним.
Лу Хань взды­ха­ет:
- Ты та­кой уп­ря­мый.
- Бе­ру при­мер со стар­ших.
- Хо­тя бы не де­лай глу­пос­тей, лад­но?
- Не от­кры­вать две­ри нез­на­ком­цам? – Исин нас­мешли­во смот­рит на дру­га.
- Ско­рее, на­обо­рот, - Лу Хань под­жи­ма­ет гу­бы.
- Хо­рошо, Лу-гэ, - Исин ки­ва­ет с серь­ез­ным ви­дом. – Ты при­дешь но­чевать?
- Нет, - Лу улы­ба­ет­ся. – Встре­тим­ся зав­тра.

В но­мер зво­нят че­рез двад­цать ми­нут пос­ле ухо­да Лу Ха­ня.
- За­был что-то? – Исин, не раз­ду­мывая, от­кры­ва­ет дверь.
На по­роге сто­ит Ифань, и улыб­ка Исин не­мед­ленно гас­нет.
- Я знаю, ты ме­ня то­же ви­дел, - го­ворит Ифань. – И да­же увел Ча­неля, ког­да тот при­шел в мой сек­тор. Мож­но вой­ти?
- Раз­ве ты не дол­жен быть в Шан­хае? – Исин про­пус­ка­ет его в ком­на­ту и ак­ку­рат­но зак­ры­ва­ет дверь. – В Ев­ро­пе, на Мар­се, не знаю, где…
- У ме­ня пе­рерыв в съ­ем­ках, ре­шил при­ехать в Пе­кин не­надол­го. Да­же ос­та­новил­ся в той же гос­ти­нице, что и вы.
- Ка­кое счас­тли­вое сов­па­дение, - Исин пря­чет ру­ки в кар­ма­ны.
- Это не сов­па­дение, - Ифань хму­рит­ся и де­ла­ет шаг впе­ред. Он ка­са­ет­ся ще­ки Иси­на и не­уве­рен­но спра­шива­ет. – Мож­но?
- Нет.
- Исин…
- Ка­кого чер­та?
Ифань не выг­ля­дит ви­нова­тым, ско­рее, он не уве­рен в пра­виль­нос­ти про­ис­хо­дяще­го.
- Мне жаль, - на вся­кий слу­чай го­ворит он.
- Ты опоз­дал с из­ви­нени­ями и оп­равда­ни­ями при­мер­но на че­тыре ме­сяца, - Исин са­дит­ся на кро­вать.

Его бла­гора­зумия хва­та­ет при­мер­но на пол­ча­са. Ифань мол­ча при­тяги­ва­ет его к се­бе, и уже че­рез пять ми­нут этих мол­ча­ливых объ­ятий Исин го­тов при­мер­но на все. Он кла­дет ру­ку на чу­жой ло­коть, и это­го ока­зыва­ет­ся дос­та­точ­но, что­бы Ифань, шум­но вы­дох­нув – слов­но пе­ред прыж­ком в во­ду – кос­нулся гу­бами его ще­ки.
- Я так ску­чал, - шеп­чет Ифань. – А ты?
Исин мыс­ленно го­ворит се­бе, что сле­ду­ет вспом­нить о том, как он обе­щал быть рав­но­душ­ным и силь­ным – очень силь­ным, на слу­чай, ес­ли Ифань ре­шит с ним встре­тить­ся. Но не ре­аги­ровать на при­кос­но­вения не по­луча­ет­ся, и ког­да он слы­шит еще од­но нег­ромкое «мож­но?», ему ос­та­ет­ся толь­ко рас­те­рян­но кив­нуть.
У Ифа­ня дро­жат ру­ки, ког­да он на­чина­ет раз­де­вать Иси­на.

- Как ты? – не­уве­рен­но спра­шива­ет Ифань, ког­да они, обес­си­лен­ные, ва­лят­ся на смя­тые прос­ты­ни.
- По-раз­но­му, - ук­лончи­во го­ворит Исин. – Нор­маль­но, на­вер­ное. При­вык.
- Прос­ти, - Ифань не­лов­ко це­лу­ет его в го­лое пле­чо.
- Да­же не пы­тай­ся из­ви­нять­ся, - Исин хму­рит­ся, ку­та­ясь в оде­яло. – Бу­дет толь­ко ху­же. Се­год­ня я сде­лаю вид, что за­был обо всем слу­чив­шемся, но зав­тра ут­ром сно­ва вспом­ню. В тво­их ин­те­ресах уй­ти рань­ше, чем я прос­нусь. И уж точ­но рань­ше, чем вер­нется Лу Хань.
- Ме­ня не вол­ну­ет это твое «зав­тра», по­ка есть «се­год­ня», - Ифань об­ни­ма­ет его, при­жимая креп­че.
- Реб­ра, - на­поми­на­ет Исин. – Спи­на.
- Я ску­чал, - бор­мо­чет Ифань.
- Ты бес­сердеч­ная ско­тина, У Ифань, - пос­ле дол­гой па­узы мед­ленно про­из­но­сит Исин. – Вов­се не­обя­затель­но быть со мной ми­лым и го­ворить все эти ве­щи.
- Но это прав­да.
- Тем ху­же, - он горь­ко ус­ме­ха­ет­ся, и Ифань при­жима­ет­ся еще тес­нее.
- Я смот­рел эфир, - ви­нова­то шеп­чет он и до­бав­ля­ет ед­ва слыш­но, - ты пла­кал.
- Иди к чер­ту, - ус­та­ло вы­дыха­ет Исин, не де­лая, впро­чем, по­пыток ос­во­бодить­ся из объ­ятий. – Это бы­ла ми­нут­ная сла­бость, пом­но­жен­ная на ус­та­лость. Я уже со всем спра­вил­ся.
Ифань не­довер­чи­во хмы­ка­ет.
- Я да­же смо­гу убе­дить се­бя зав­тра, что ты мне прос­то прис­нился.
- На­учи ме­ня, как.
- Сам, Ифань. На­учись это­му сам.
- Все не­нави­дят ме­ня? - Ифань ка­са­ет­ся гу­бами шеи Иси­на, и тот нер­вно дер­га­ет пле­чом.
- Толь­ко я.
- Прав­да? – мяг­ко уточ­ня­ет Ифань, ук­ры­вая их обо­их оде­ялом. Исин взды­ха­ет, на­конец, по­вора­чива­ясь к не­му ли­цом.
- Об­ни­мешь ме­ня? – Ифань це­лу­ет его в нос.
- Ты не зас­лу­жил, - вор­чит Исин и не­мед­ленно смы­ка­ет ру­ки на та­лии Ифа­ня.
- Я и в са­мом де­ле ску­чал, - оби­жен­но со­пит тот.
- Я слу­шал твою пес­ню. И да­же смот­рел ви­де­оро­лики с пресс-ко­ферен­ции, - Исин пря­чет вспых­нувшее ли­цо на гру­ди Ифа­ня.
- И?
- На­де­юсь, оно то­го сто­ило.
- Я то­же на­де­юсь, - по­мол­чав, шеп­чет Ифань. Он при­жима­ет Иси­на креп­че, хо­тя, ка­залось бы, ку­да уже, и зак­ры­ва­ет гла­за. – Спи.
- Ду­ма­ешь, на­до? – сон­но бор­мо­чет Исин.
Ифань це­лу­ет его и тут же по­луча­ет свое «спо­кой­ной­но­чи­Ифань», вы­дох­ну­тое ку­да-то чуть по­ниже клю­чиц.

Исин про­сыпа­ет­ся око­ло шес­ти под тре­ли бу­диль­ни­ка, ког­да не­бо за ок­ном уже по-ут­ренне­му свет­лое. Он тя­нет­ся за над­ры­ва­ющим­ся те­лефо­ном, и Ифань что-то про­тес­ту­юще мы­чит, пы­та­ясь уло­жить Иси­на вмес­те с те­лефо­ном об­ратно.
- Во сколь­ко воз­вра­ща­ет­ся Лу Хань? – бор­мо­чет он, при­тяги­вая к се­бе сон­но­го Иси­на.
- В во­семь, - не­уве­рен­но про­из­но­сит тот.
- Я дол­жен сей­час встать и уй­ти, да? – Ифань взды­ха­ет, не от­кры­вая глаз.
- Ну, на­вер­ное, - ря­дом с Ифа­нем теп­ло и пра­виль­но, и Исин фи­зичес­ки не го­тов рас­стать­ся с ним пря­мо сей­час.
- Черт, - Ифань уты­ка­ет­ся но­сом в из­гиб шеи Иси­на. – Ты не хо­чешь пой­ти в мой но­мер? Ту­да хо­тя бы не вор­вется Лу Хань.
- Встре­ча с Лу Ха­нем – воп­рос вре­мени. В де­вять зав­трак, я не мо­гу про­пус­тить его.
- Прос­пи, - со­вету­ет Ифань, - ска­жи, что заб­лу­дил­ся в оте­ле.
Исин не­силь­но пи­на­ет его в го­лень:
- Не де­лай из ме­ня иди­ота.
- Я прос­то не хо­чу ухо­дить.
Исин дос­та­точ­но боль­шой маль­чик, что­бы не тя­нуть жа­лоб­но бес­смыс­ленное «не ухо­ди». Вмес­то это­го он при­жима­ет­ся тес­нее и це­лу­ет Ифа­ня в гу­бы.

В по­лови­не вось­мо­го Исин, под­хва­тив со сту­ла фут­болку, ухо­дит в душ. За шу­мом ль­ющей­ся во­ды, ра­зуме­ет­ся, не слыш­но, как со­бира­ет­ся Ифань. Иси­на встре­ча­ет пус­тая кро­вать и два неп­ро­читан­ных со­об­ще­ния на те­лефо­не.
«Я, прав­да, на­де­юсь, что мы вско­ре уви­дим­ся», - пи­шет Ифань и ста­вит в кон­це грус­тный смай­лик.
«Исин, я же мо­гу под­нять­ся?» - спра­шива­ет в сле­ду­ющем со­об­ще­нии Лу Хань.
«Ко­неч­но» - уни­вер­саль­ный от­вет.

Лу Хань ни­чего не спра­шива­ет.
- Иди сю­да, - го­ворит он и при­тяги­ва­ет к се­бе Иси­на.
- Что? – не­до­уме­ва­ет тот, од­на­ко, пос­лушно об­ни­ма­ет дру­га в от­вет.
- От те­бя пах­нет Ифа­нем, - шеп­чет Лу Хань.
Исин фыр­ка­ет и пы­та­ет­ся выс­во­бодить­ся из объ­ятий.
- И как? Ста­ло лег­че? – Лу Хань гла­дит его по го­лове.
- Не знаю, - Исин хму­рит­ся. – На­вер­ное. Нет. Да. Не знаю.
- И на те­бе его фут­болка, ты же в кур­се, да?
- Я пе­репу­тал, - Исин скон­фу­жен­но сме­ет­ся, и Лу Хань улы­ба­ет­ся в от­вет.
- По­ра на­чинать борь­бу с при­выч­кой хва­тать чу­жие ве­щи.
Он, на­конец, от­пуска­ет Иси­на.
- Да­вай, пе­ре­оде­вай­ся, - Лу Хань под­хва­тыва­ет с по­ла по­лотен­ца, - я раз­го­вари­вал с ме­нед­же­ром, боль­шинс­тво уле­тит пос­ле­зав­тра, Тао и Чон­дэ – во втор­ник, нам раз­ре­шили ос­тать­ся.
Исин за­дум­чи­во те­ребит край фут­болки и не то­ропит­ся со­бирать­ся.
- Да­же не меч­тай, Син-Син, - Лу Хань бро­са­ет ему тол­стов­ку, - глаз с те­бя боль­ше не спу­щу.
- Обе­ща­ешь, гэ? – улы­ба­ет­ся Исин, и Лу Хань бе­зум­но рад ви­деть те са­мые прес­ло­вутые ямоч­ки на его ще­ках.
- Я за­буду про фут­болку и Ифа­ня, а ты вза­мен, на­конец, нор­маль­но по­зав­тра­ка­ешь, - он щел­ка­ет его по но­су. – И по­можешь мне с хо­ре­ог­ра­фи­ей в кое-ка­ких мес­тах.
- До­гово­рились.

@темы: fandom: EXO, Kray, words: 1000-3000, AU

---

Каррент

Когда Исин - ни разу не тактильный Исин - висит на Лу Хане, как прилипчивая панда
Примерно так



А потом, плюнув на Минсока и всю эту политику партии, сам берет его за руку

Желание драться веслом одолевает с новой - невиданной прежде - силой.

@темы: отряд копытных

---

KaiSoo
G

398 words

У Кенсу большие глаза и маленькие ладошки. Он теребит край своей рубашки, сосредоточенно изучая стопку мятых листов бумаги, которую достает сразу, как только они возвращаются в автобус. В полутьме тени под его глазами кажутся еще глубже, голые коленки - еще острее, и Чонин с трудом подавляет желание сесть рядом и просто обнять.
Кенсу чувствует его взгляд - он всегда чувствует, и поднимает глаза на Чонина.
- Что? - в голосе усталость и чуть-чуть раздражения.
Чонин мотает головой и начинает преувеличенно внимательно смотреть на экран своего телефона.
Кенсу недоверчиво хмурится и возвращается к своему сценарию.
- Прекрати, - Сехун больно щиплет его чуть выше локтя. - Хватит, Чонин.
- Что?
- Смотреть, - Сехун закрывает глаза. - Просто извинись уже.
На пустое сиденье рядом с Кенсу опускается Чанель. Он басит что-то неразборчиво, роняя на пол вещи, шуршит конфетными обертками, Кенсу улыбается и треплет его по отросшим волосам.
Сехун, не открывая глаз, накрывает руку Чонина своей:
- И не забывай дышать, Ким Чонин.
Чонин торопливо кивает, отворачиваясь к окну.

Он сидит на кухне до тех пор, пока общежитие не затихает окончательно - только в бывшей комнате Ифаня терзает гитару Исин.
- Идем спать, Чонин, - Кенсу касается его плеча.
- Почему? - обиженно спрашивает Чонин.
- Потому что завтра снова рано вставать, - Кенсу пытается уйти, но Чонин ловит его запястья, заставляя остановиться, притягивая к себе.
- Я скучаю, хен, - бормочет он, пряча пылающее лицо.
Кенсу вздыхает, впрочем. не делая попыток освободиться
- Если тебе все равно, зачем ты пришел, - шепчет Чонин.
- Потому что мне не все равно, - Кенсу гладит его по щеке, - Исин принес тебе пластыри. Идем спать.
- Я не буду спать, пока ты меня не простишь.
- Я уже не злюсь, - Кенсу отстраняется и трет глаза. - Я тоже устал.
- Но завтра все будет лучше? - уточняет Чонин, поднимаясь со стула.
- Пока ты не ляжешь спать, завтра не наступит, - Кенсу пытается спрятать улыбку, и Чонину становится легче дышать. - Иди уже, а я попробую разбудить Чондэ. Исина тоже нужно загнать в кровать.
- Спокойной ночи, хен, - Чонин улыбается и, пританцовывая, направляется в их общую комнату.
- Эй, - уже на пороге его останавливает громкий шепот Кенсу. - И не вздумай укладываться в мою кровать. Я не простил тебя до конца.
- Ничего не слышу, хен, - нараспев отвечает Чонин и открывает дверь, - Не задерживайся слишком долго!

@темы: words: <500, fandom: EXO, KaiSoo

---

Наверное, хочу приквел, чтобы самой себе объяснить, почему все так стало нехорошо.
И все еще историю про извоз на Китайской стене.
И про флуоксетин.
И ту непонятную штуку про свидания на спор.
Короче, хочу фанфичков по отп.

Потому что в случае с кайсу англофандом худо-бедно выбрасывает один-два в день из категории "можно читать", лэйчени тоже раз в десять дней появляются, а вот с фаньсинами хреновато как-то. Или, возможно, у меня просто неправильная лента.

А еще вчера в тумблере был прекрасный промт
Writing Prompt #528: Love for Sale
Write a story about a garage sale that isn’t full of your usual selection of ragtag junk but instead is offering bargain prices on intangible, abstract stuff like “true love,” “unbreakable courage,” “the ability to control minds,” “x-ray vision,” and other stuff like that.
Хочу.
Штука интересная, помнится мне что-то такое в стародавние времена про кат-тун попадалось.
Голый Чанель меж тем всячески пытается образовать пейринг с Крисом, а я так это все не одобряю ~~~~

@темы: сам себе промт

---

Stories untold - PG 13 - LayChen

Stories untold

PG - 13
LayChen
4057w

День начинается с шутливой перепалки с Бэкхеном в машине менеджера, продолжается в репетиционном зале и никак не хочет заканчиваться. Перспектива ночевки вне дома, на полу репетиционной – до концертов слишком мало времени и нельзя терять ни единого часа – превращает Чондэ в настоящую занозу. Он бы и рад успокоиться, но язвительные комментарии сами слетают с языка.
- Чондэ, да что с тобой сегодня? – пытается утихомирить его Чунмен. Свет выключен, они устроились на полу, укрывшись не по сезону тонкими одеялами, и дружно пытаются уснуть.
- Пусть он ляжет возле окна и окаменеет утром с первым солнечным лучом, - сердито бормочет Сехун откуда-то издали, - как и положено троллю.
Рядом смеется в импровизированную, свернутую из толстовки подушку Исин, Чондэ сердито пинает его, испепеляя взглядом. Исин трет ушибленную ногу, все еще улыбаясь, являя пресловутые ямочки на щеках, которые видно даже в темноте, а Чондэ тут же прилетает увесистый подзатыльник от Ифаня. Потому что Ифань лежит рядом с Исином, и у него все еще очень длинные руки.
Таким образом, Чондэ склонен считать свои чувства к Исину результатом черепно-мозговой травмы.

Разумеется, это неправда.

Сначала он знакомится с Ифанем и долго пытается убедить себя, что замкнутость и надменность последнего не помешают им поладить. Потом появляется Исин - бледный и немного сонный. Чонин так много рассказывал об одаренном китайском танцоре, поэтому Чондэ считает своим долгом сразу проникнуться талантами Лэя. Однако это неожиданно оказывается очень сложным делом, ибо периодически ему становится непонятно, где заканчивается Ифань и начинается Исин. Они практически неразлучны и больше похожи на сложившуюся пару, чем на двух друзей. Однако Чондэ продолжает присматриваться.

Они случайно встречаются на кухне спустя месяц после переезда в общежитие – Чондэ приходит согреть молока для страдающего бессонницей Чунмена. Исин штурмует учебник корейского, сидя на подоконнике, и выглядит чуть дружелюбнее, чем обычно.
- Привет, - говорит Чондэ.
- Привет, - отзывается Исин на китайском. Вероятно, по рассеянности, но Чондэ расценивает это как приглашение, поэтому берет стул и садится рядом.
- Дурацкий текст, - жалуется Исин. – Про путешествие в Китай. Кому, они думают, я буду рассказывать про Китай на корейском?
- Возможно, это для меня и Минсока-хена. Одолжишь учебник, если журналисты начнут расспрашивать нас про Пекин?
Исин смеется и весьма бесцеремонно треплет по макушке младшего, а Чондэ начинает понимать, почему величина коэффициента интеллекта Ифаня периодически напрямую зависит от наличия или отсутствия ямочек на щеках Лэя.
Молоко выкипает.

К дебюту Чондэ может написать трехтомник о достоинствах и недостатках Чжана Исина, но все еще не точно сказать, что он за человек.
- Аккуратнее, - просит его Чунмен, когда объявляют о начале промоушена в Китае.
- О чем ты? – беззаботно уточняет Чондэ.
Чунмен вздыхает и кладет ему в сумку еще одну упаковку пластырей и книжку о том, что встречи с единорогами не всегда доводят до добра.
В самолете Исин садится рядом и засыпает еще до взлета, уткнувшись носом в плечо Чондэ.



Утром Чондэ не слышит будильника и просыпается только к девяти от болтовни Лу Ханя. Выясняется, что под утро кто-то укрыл его вторым одеялом, корейскую часть группы вместе с Крисом и Тао уже отправили на какие-то съемки, а у Исина на голени расплывается кровоподтек.
- Доброе утро, - хрипло говорит Чондэ.
- Привет, - отзывается Лу Хань. – А мы уже начали бояться, что ты действительно окаменел. Минсок купил кофе, твой где-то там возле Исина и, возможно, еще не остыл.
Чондэ подбирается к сидящему на полу Исину и утыкается носом ему в плечо.
- Что ты читаешь?
- Корейские сказки, Тао забыл. Книжка вроде бы детская, но какая-то уж очень сложная, - Исин вздыхает и обнимает Чондэ, притягивая ближе. – Как ты сегодня? Лучше?
- Я поставил тебе синяк, - бормочет тот. – Прости.
- Его все равно не видно, - Исин задумчиво водит пальцем по строчкам. – Так что ничего страшного.
Чондэ хмурится:
- Вернется Крис и откусит мне голову.
- Мы никому не скажем, а носить шорты уже слишком холодно. Ой, твой кофе, - свободной рукой Исин пытается найти в ворохе одеял картонный стакан, - я старался, чтобы он не остыл.
Чондэ не хочет кофе, он хочет сидеть в обнимку с Исином вечно и смотреть, как тот старается преодолеть несложные грамматические конструкции в книжке со сказками для пятилеток.
- Эй, вы! – Лу Хань стучит по полу. – Хватит обниматься. Идите сюда, у нас есть сэндвичи.

Ифань то с Чанелем, то с Цзытао, и в то же время все время рядом. Он позволяет Чондэ – на равных условиях с Минсоком и Лу Ханем, быть рядом с Исином на съемках и интервью, но ничего больше.
- Не понимаю, что у них такое, - жалуется Чондэ Чунмену по телефону, когда Ифань остается ночевать в комнате Цзытао, а Исин с невозмутимым видом отправляется спать в гостиную. Один.
Чунмен вздыхает:
- Главное, не позволяй себе думать, что несчастный Исин страдает, - говорит он после паузы. – Они стоят друг друга. Потом поймешь когда-нибудь.
Утром Исин, насвистывая что-то незатейливое, варит Ифаню кофе и вслух размышляет о том, куда они могут отправиться после съемок. Ифань с аппетитом хрустит печеньем, изъятым из стратегических запасов Минсока, и громко жалуется на узкий диван в гостиной. Цзытао выходит из комнаты в футболке Ифаня, но, кажется, это действительно ничего не значит.


Минсок отдает Лу Ханю половину своего сэндвича, Исин бормочет что-то про диетические булочки и неотвратимо толстеющих оленей, прикрывая рот рукой, за что незамедлительно получает дружеский удар между лопаток.
- Да что вы все меня бьете? – хнычет он. – Что за заговор?
- Еще раз прости, - Чондэ снова становится стыдно, он пытается спрятаться в своем стакане с кофе, Минсок ухмыляется, а Исин возводит глаза к потолку.
- Да не о тебе речь, - он хмурится, забавно морща нос. – Речь о так называемых друзьях.
- У тебя двойные стандарты, - возмущается «так называемый друг», отхлебывая кофе из стакана Минсока.
- У тебя тоже, - смеется Исин. – Иначе ты отдал бы половину сэндвича мне. В знак нашей нерушимой дружбы. Или Чондэ, как самому маленькому.
- Но это Минсок…
- Вот! – торжествующе говорит Исин, а у Лу Ханя розовеют щеки. – Двойные стандарты! Потому что Сюминь-гэ…
- А не хочет ли кто-нибудь, - перебивает Минсок, пытаясь сменить тему разговора, - позвонить менеджеру и уточнить наши планы на сегодня?
- Я могу! – Лу Хань немедленно начинает лучиться энтузиазмом, Исин фыркает, расплескивая свой кофе, и двигается ближе к Чондэ:
- Как насчет прогулки по окраинам, если вдруг выяснится, что у нас свободный день?

- Как насчет прогулки по окраинам после работы? – спрашивает Исин. День кажется бесконечным, солнце и не думает садиться, а от гула двигателей кораблика, на котором проходит съемка, уже болит голова.
- Разве ты был раньше в Гонконге? – Чондэ сидит на поручнях на носу суденышка.
- Нет, но я понимаю по-китайски, - Исин улыбается, а Чондэ напоминает себе о том, что лучше все-таки зажмуриваться, когда имеешь дело с правым профилем Чжан Исина.
- Ну же, - Исин тянет его за руки, улыбаясь еще шире и еще коварнее.
- А как же остальные? И фанаты еще.
- Брось, в Гонконге столько людей, им и дела нет до приезжих корейцев. И китайцев тоже.
Чондэ с сомнением качает головой.
- Тут есть пляжи, - шепчет Исин, - и на них обычно не бывает людей. Конечно, если ты хочешь просидеть вечер в гостинице или составить компанию Цзытао в набеге на магазины, я не буду тебя отговаривать.
Желтая макушка Исина кажется на солнце почти золотой, за его спиной Ифань снимает с лестницы запутавшегося в собственных ногах Чанеля, от нехватки кислорода слегка закладывает уши, и Чондэ, подумав, соглашается:
- Только у меня нет плавок.
- У меня тоже, - Исин наклоняется, чтобы закатать штаны повыше. – Но мы что-нибудь придумаем.

Пляж действительно оказывается совершенно пустым.
- Что не так? – Чондэ с подозрением оглядывается.
- Все нормально, - Исин торопливо избавляется от одежды, аккуратно складывая ее на песок,- просто возрадуйся и беги в воду. Обратно придется ехать на автобусе, так что у нас не так много времени.
- А если меня спросят про большого Будду? – Чондэ вздыхает.
- Он где-то там и действительно большой, - Исин машет рукой в сторону гор.
- Откуда ты знаешь?
- Видел фотографии в интернете, - он нетерпеливо подпрыгивает на разогретом солнце песке. – Давай, кто первым доплывет до акульих сеток?

Они почти не разговаривают, плавают и по очереди сушатся на забытой кем-то циновке. Потом Исину надоедает, и он валится на песок рядом с Чондэ, обдавая того теплыми морскими брызгами.
- Хорошо бы завтра тоже было свободное время, - мечтательно говорит Чондэ, глядя на садящееся в море солнце.
- Завтра самолет, - Исин зевает и переворачивается на живот. С минуту он разглядывает их рюкзаки и смеется, - ха-ха, все в песке.

- Чондэ, у тебя рюкзак в песке каком-то, - сообщает Лу Хань, пытаясь найти в свалке одеял свой телефон.
- Это еще с лета, - отзывается Чондэ. – Забился в швы и ни в какую не хочет со мной расставаться.
- Исин кисточкой для макияжа выметал, - Лу Хань хмурится, - куда я положил вчера свой телефон?

- Автобус в семь, - напоминает Исин.
Песок под ногами становится прохладным, ветер шевелит влажные волосы, с автострады доносится шум проезжающих автомобилей. И небо такого розового цвета, как в рекламе романтических путешествий для молодоженов.
Чондэ запоздало кивает.
- Не время хандрить, - Исин неожиданно обнимает его сзади, смыкая руки на животе. – Отличный был день.
Чондэ не может сдержать улыбки:
- Жаль только с Буддой не удалось встретиться.
Исин насмешливо фыркает ему в шею:
- В следующий раз.

- Чунмен говорит, что мы свободны до вечера, - сообщает Лу Хань.
- Мы что теперь по ночам будем репетировать? – морщится Минсок.
- Менеджер приедет за нами через полчаса. И что мазь от синяков лежит в шкафу в коридоре.
Исин недовольно хмурится.
- Что – он такой большой? – обеспокоенный Лу Хань опускается на пол рядом с другом.
- Все нормально, - Исин натягивает ткань тренировочных штанов до самого пола и поворачивается к Чондэ:
- Так мы идем гулять?
Тот кивает.
- Вот и славно, - он поднимается с пола. – Только остальным не рассказывайте про мои боевые раны, хорошо?
Под «остальными» он, конечно же, подразумевает Ифаня.

В последний день в Гонконге Ифань очень трогательно ходит за Исином хвостом, ворует у него еду, пьет бабл-чай из его стакана – хотя и не очень жалует молоко, цепляется за его локти и следит, чтобы никто другой не вторгался в их пространство «на двоих».

И Чондэ снова кажется, что Исин просто использует его для выяснения отношений с Ифанем.
Иногда.
Все время.




Вместо прогулок по городу они отправляются в караоке – вчетвером, потому что Лу Хань внезапно не хочет возвращаться в общежитие. Исин позволяет держать себя за руку, улыбается – чуть чаще, чем всегда, и смешно подпевает, коверкая корейские слова, когда Минсок выбирает малоизвестные баллады.
- Давайте останемся тут навсегда, - предлагает Лу Хань. – Представим, что случился вечный выходной день.
- Здесь нельзя смотреть футбол, - резонно замечает Минсок.
- Зато людей куда меньше, - морщится Лу Хань и берет Минсока за руку, переплетая их пальцы. Чондэ смотрит на них и, кажется, немного завидует, потому что ладонь Исина лежит всего лишь на его плече, а вечером, наверное, окажется на талии Ифаня.
- Эй, - протестующе тянет Исин и толкает Лу Ханя, - раз уж напросились с нами, извольте петь, а не нежничать.
Минсок прячет улыбку и протягивает микрофон Чондэ:
- Твоя очередь.

-Твоя очередь, - говорит Чунмен, протягивая Чондэ пустой флакон лака для волос – импровизированный микрофон.
Они – узким кругом - сидят у Чанеля дома и играют в карты. Правила предельно просты, проигравший рассказывает о себе то, чего о нем не знают остальные, или тянет бумажку с заданиями, придуманными Чанелем в соавторстве с Бэкхеном. Два часа ночи – время, когда еще не поздно начинать делать и говорить глупости, поэтому Чондэ зажмуривается и выдыхает:
- Мне нравится Лэй-хён, но я не знаю, как ему об этом сказать.
Никто, кажется, не удивлен.
Только Чунмен вздыхает, отводя в сторону глаза.
- Исин… с Ифанем? – осторожно произносит Кёнсу. Чондэ зажмуривается еще сильнее.
- Нет, но тут без шансов, - басит Чанель.
- У тебя деликатности примерно как у медведя, - Бэкхен морщится и обнимает Чондэ. – Это плохая идея, друг.
- Очень плохая, - поддакивает Чанель.
Некоторое время они молчат – Чондэ, разумеется, уже жалеет о сказанном, Чанель непривычно хмурится, а Бэкхен с преувеличенным вниманием изучает свой маникюр.
- Разве не предполагалось, что мы скажем хором «Чондэ, всегда есть шанс»?- неожиданно произносит Чунмен.
- Это не тот случай, - фыркает Чанель и поднимается с пола. – Кому-нибудь принести еще пива?
- Мне, - Чондэ поднимает руку. – И давайте притворимся, что я ничего не говорил. Я вытащу какое-нибудь глупое задание, сделаю его, и мы забудем все, что было сказано пять минут назад.

- Давайте лучше я, - Исин отбирает у Чондэ микрофон. – Что бы спеть?
- Что-нибудь родное, - просит Лу Хань. – Ну, раз уж ты взялся.
Чондэ все еще слишком плохо знает китайский, чтобы понять, о чем выбранная Исином песня, случайные слова - «любовь», «третий», «сердце», «болеть» плохо складываются во внятный текст. На экране появляется «95», Лу Хань с Минсоком аплодируют, Исин забавно раскланивается и возвращает микрофон Чондэ.
- Это была песня со смыслом? – уточняет Лу Хань.
- Во всем есть смысл, - уклончиво отвечает Исин, а Чондэ борется с желанием сфотографировать название песни в каталоге, чтобы дома найти ее слова.
- Наверное, нам уже пора, - Минсок показывает на часы. Лу Хань вздыхает, даже не пытаясь скрыть огорчение.
- Может, выпьем кофе где-нибудь по дороге в общежитие? – предлагает он.
- Я, пожалуй, вернусь в зал, - осторожно произносит Исин. – Жалко терять вечер.
Лу Хань вопросительно смотрит на Чондэ, и, кажется, спетая Исином песня действительно что-то значила.
- Как переводится название? – спрашивает Чондэ у Лу Ханя, когда за Исином закрывается дверь автомобиля.
- Песни? – Лу Хань. – Hai Pa.
- Он пел ее на каком-то радио, – вспоминает Минсок. – Ведь так?
- Кажется, - соглашается Лу.

Следующие пятнадцать минут Чондэ проводит в поисках слов и скрытых смыслов.
Автомобиль притормаживает возле кофейни за два квартала от общежития. Минсок отважно закутывается в шарф и отправляется за напитками. На улице темнеет, что, впрочем, не уменьшает риски быть узнанным случайными посетителями, рекламный баннер на автобусной остановке призывает перестать беспокоиться и начать жить.
- Слушай, - Лу Хань с любопытством смотрит на Чондэ. – Тебе действительно нужен Исин?

- Тебе действительно нужен Исин? – Чунмен разочарованно вздыхает. – Зачем? Если дело только в том, что тебе одиноко, это всегда можно исправить. Можно снова поменяться комнатами, переедешь к Чанелю или Кенсу…
- Меня устраивают мои нынешние соседи, - перебивает Чондэ.
Бэкхен закатывает глаза.
- Я, конечно, обещал не вмешиваться, - говорит он, - но просто не могу молчать.
Чондэ фыркает.
- Ты действительно думаешь, что у тебя есть шансы против Ифаня? – губы Бэкхена кривятся в скептической усмешке. – Ким Чондэ, я думал, что ты в состоянии оценивать окружающий мир трезво.
- Дело не в Ифане, - хмурится Чондэ.
- Дело в них обоих, - Чунмен берет Чондэ за руку, - Чондэ, я…
- Он просто тебе не по зубам, - Бэкхен встает. – Смирись. Не стоит даже начинать.
- Посмотрим, - щурится младший, и Чунмен снова красноречиво вздыхает.
«Не по зубам» - все еще лучшая мотивация для Чондэ.

Чондэ улыбается, не торопясь с ответом.
- Я так и думал, - Лу Хань хмыкает. – Просто не был уверен.
- Тоже начнешь рассказывать мне про «без шансов»?
- Нет, - Лу Хань улыбается. – Во-первых, это не мое дело, а, во-вторых, мне интересно, чем все закончится.




Вечером Ифань улыбается Исину так, что кофе в чашке Чондэ начинает горчить, а у печенья и вовсе пропадает вкус. Чунмен дергает его за рукав:
- Земля вызывает Чондэ. Алло, у вас в комнате все такими становятся?
- Какими? – с трудом фокусируется на лидере Чондэ.
- Периодически выпадающими в параллельные миры. Ты, Исин, - Чунмен смеется. – Один Лу Хань как-то держится.
- Он просто переселился к Минсоку, - хмурится Чондэ. – И теперь вне опасности.
Ифань встает, следом поднимается Исин, он что-то говорит Лу Ханю, тот воодушевленно кивает и понимающе улыбается Ифаню.
- Если тебе не нравится печенье, это еще не повод переводить продукты, - Чунмен отнимает у Чондэ тарелку.
Ифань тянет Исина к двери, тот поспешно пытается подхватить со стула свою толстовку, поднимает голову и неожиданно смотрит на Чондэ.
- Ифань вроде бы повеселел, да? – Чунмен наливает себе еще колы.
Исин улыбается, и сердце Чондэ пропускает сразу пару ударов. Как у героев романтических мелодрам, которые тайком смотрит Тао, когда начинает скучать по дому.
- Да, кажется, - поспешно опустив глаза, соглашается Чондэ, сметая крошки от печенья в раскрытую ладонь.
- Это все Рождество, - продолжает Чунмен. – В эти дни все становятся добрее и лучше. Снег, все эти милые традиции, ожидание чуда.… А тебе нужно признаться.
- Что? – непонимающе хмурится Чондэ.
- Исину, - Чунмен кивает на дверь. – Пока не наступили новогодние каникулы. Все разъезжаются, ты знал? Ифань летит в Гуанчжоу, Лу остается в Сеуле на пару дней, а потом едет в Пекин. Исин тоже собирается домой.
- А как же выступления?
- Господи, Ким Чондэ! – Чунмен закатывает глаза, - после Нового года все передачи идут в записи. Ну, что ты, как маленький?
Чондэ молчит.
- Хорошо, - Чунмен вздыхает. – Возможно, не признаться. Просто поговорить.
- Как ты себе это представляешь – привет, Лэй, кажется, ты мне нравишься, не мог бы ты уделять мне чуть больше внимания, а также остаться на праздники в Сеуле, - он помолчал. – И вообще – остаться.
- Неплохо! – Чунмен похлопал Чондэ по плечу в знак одобрения. – А теперь иди и скажи все это Исину.
- Все еще не уверен, что это хорошая идея.
- Все еще не уверен, что есть идеи лучше, - Чунмен допивает колу и встает из-за стола. – В конце концов, пожалей печенье, Минсок его так любит.

Иногда Исин готовит завтрак на всех, иногда – только на себя и Ифаня, поэтому Чондэ очень удивляется, когда утром, кроме стандартного приветствия, получает еще и кружку теплого молока с печеньем.
- Ты сам испек? – сонно щурясь, спрашивает Чондэ.
- Ага, - Исин, пританцовывая, моет посуду, - я проснулся слишком рано. Бессонница.
Чондэ мысленно радуется собственной забывчивости – он не перевел будильник накануне, поэтому встал на два часа раньше, чем требовалось, и отправляет печенье в рот.
- Как? – Исин на секунду останавливается, заглядывая в лицо Чондэ.
- Вкусно, - улыбается тот. – Правда, от молока еще больше хочется спать.
Исин фыркает и возвращается к посуде.
- Не хочешь вечером покататься на велосипедах? – спрашивает Чондэ, скрещивая под столом пальцы.
- Почему нет? – Исин напевает что-то под нос. – Вдвоем? Или я могу позвать еще кого-нибудь?
Он поворачивается к Чондэ с хитрой улыбкой.
- Не надо, - бормочет тот, старательно изображая крайнюю степень заинтересованности в содержимом своей кружки.
- Хорошо, - Исин улыбается шире, наливает молока и себе тоже и садится рядом. – Угостишь печеньем?

Меньше всего Чондэ хочется в комнату, но на кухне Кенсу моет посуду, в гостиной смотрят какой-то шумный американский боевик – Ифань пытается переводить с английского на китайский для Лу Ханя, который в свою очередь пересказывает диалоги остальным заинтересованным лицам, Чанель играет на гитаре, а в коридоре что-то разучивает Чонин. Ничего не остается, как собраться с духом и отправиться к себе.

- Привет, - говорит Чондэ и садится на край кровати Лэя.
- Привет, - с улыбкой откликается Исин. Чондэ хочется зажмуриться и на всякий случай провалиться сквозь землю, но вместо этого он улыбается в ответ.
- Чем занимаешься?
- Составляю списки, - Исин вздыхает. – Чтобы никого не забыть по рассеянности.
- Подарки?
- И это тоже, - Исин грызет кончик карандаша в своей руке. – Я буду дома всего пару дней, пытаюсь понять, кого мне нужно навестить в первую очередь.
- Я бы остался дома и никуда не выходил, - Чондэ забирается на кровать Исина с ногами.
- Ты чаще бываешь дома.
У Исина забинтован голеностоп, повязка скрывает давешний кровоподтек.
- Травма? – Чондэ осторожно касается бинта.
- Потянул связки, - Исин сосредоточенно смотрит в ежедневник. – Моей ноге не везет на этой неделе.
Чондэ все еще чувствует себя виноватым, поэтому замолкает, вздохнув.
- Почему ты не смотришь фильм вместе со всеми? – спрашивает Исин спустя пару минут.
- Я пришел поговорить, - Чондэ думает, что ему отлично помогла бы бутылочка с надписью «храбрость», как в онлайн-игрушках Чанеля.
- Да? – Исин откладывает ежедневник. Он выглядит действительно заинтересованным.
- Я, - начинает Чондэ, но в дверь стучат и, не дожидаясь ответа, в комнату заглядывает Ифань. Сузив глаза, он с подозрением смотрит на Чондэ и поворачивается к Исину:
- Хэй, можно тебя на минуту?
- Сейчас? – уточняет Исин, нахмурившись.
- Пять минут, - Ифань не отводит глаз от Чондэ.
- Я немного занят, это очень срочно?
- Две минуты, - не сдается Ифань.
- Хён, куда ты пропал? – недовольный вопль Тао, наверное, слышат даже соседи.
- Тебя ждут, - Исин кривит губы в усмешке, - не заставляй Цзытао так напрягать связки. На носу концерты, что мы будем делать, если он потеряет голос?
Ифань молчит, кусая губы, и не торопится уходить.
- Я зайду к тебе перед сном, - смягчается Исин. – Обещаю.

- Ты обещал, - напоминает Ифань, даже не пытаясь скрыть свое недовольство.
- Забыл, - Исин не выглядит виноватым, скорее, таким же рассерженным, как Ифань. – В чем проблема? Я уверен, вам с Цзытао не было скучно.
На диване Тао бесшумно перемещается поближе к Лу Ханю с Минсоком, занятым просмотром футбольного матча на планшете и не особенно обращающим внимание на окружающий мир.
- Исин, - Ифань хмурится.
- Что – Исин?- Чондэ тоже хочет на диван к остальным, в относительно безопасное место, но пути к отступлению отрезаны Ифанем, который грозовой тучей завис ровно рядом с креслом, на котором сидит Чен. Тао цепляется за локоть Минсока и тщетно старается сделать вид, что тоже очень заинтересован в футболе.
- Минсок-гэ, - Исин неожиданно расплывается в нежнейшей улыбке, - помнится, я обещал сводить тебе в хот-пот? Раз уж у нас свободное время, не хочешь сходить перекусить?
От стука захлопнувшейся за Ифанем двери жалобно дребезжат чашки на столе.
- Эти ваши выяснения отношений, - качает головой Лу Хань, - зачем втягивать ни в чем неповинных людей?
- У нас нечего выяснять, - Исин опускается на подлокотник кресла Чондэ. – Ты же знаешь, Лу.
- Значит, ты забыл рассказать об этом Ифаню, - Лу Хань поднимается с дивана. – И все же, избавьте нас от этих кровопролитных сцен. Даже поход в хот-пот не компенсирует мне потерю нервных клеток.
- Я звал только Минсока-гэ, - Исин, ехидно хмыкнув, показывает язык приятелю, теряет равновесие и хватается за Чондэ, чтобы не упасть. – Но пойти могут все, разумеется.
- И я? – недоверчиво уточняет Тао, не спеша расстаться с локтем старшего хена.
- Разумеется, - кивает Исин, продолжая обнимать Чондэ за шею.
- Ты доиграешься когда-нибудь, - Лу Хань снова качает головой, а Исин пожимает плечами. – В один прекрасный день ему надоест…
- У меня будет фора, гэ. Мне уже надоело.

- Ты что-то хотел сказать, - Исин первым нарушает неловкое молчание, возникшее после возвращения Ифаня в гостиную.
- Кхм, - Чондэ откашливается. – Я хотел попросить помочь с китайским.
Исин удивленно приподнимает брови:
- И только?
Чондэ краснеет.
- Хорошо, - Исин снова берет в руки ежедневник. – Ты мог и не спрашивать. Иногда мне кажется, что я стал бы отличным учителем китайского. С моим-то терпением.
Он снова начинает что-то писать, и Чондэ опять начинает всерьез жалеть о том, что в этом мире не предусмотрено опции «провалиться сквозь землю». Возможно, его жизнь была бы значительно лучше, если бы сейчас он оказался где-нибудь во льдах Арктики или Антарктики. А лучше на соседней планете.
- Что мне нужно сделать, чтобы ты, наконец, решился? – спрашивает Исин, не поднимая глаз. – Письмо, серенады под окнами, ночное кафе где-нибудь подальше от пронырливых фанатов? Что?
Чондэ молчит, преувеличенно внимательно разглядывая свои коленки.
- Ким Чондэ, - Исин садится рядом, совсем близко, в очередной раз отброшенный ежедневник падает на пол с гулким стуком. – Скажи то, ради чего пришел.
Чондэ понимает всю глупость своего поведения, но не может издать ни звука.
- Я же вижу, как ты смотришь, - продолжает нашептывать Исин, почти касаясь губами уха Чондэ, - почему, к примеру, сегодня так пострадало печенье? Что-то есть, правда же? Не только китайский… Я не слепой и не настолько витаю в облаках, как привыкли считать окружающие. Чондэ?
- У вас с Ифанем…
- Давно ничего, - перебивает Исин.
- И Ифань с этим согласен? – во взгляде Чондэ плещется недоверие.
- У него нет другого выхода.
- И ничего не начнется?
Исин задумывается на пару секунд, которые кажутся Чондэ вечностью, и качает головой:
- Уже нет.
- Обещаешь? – Чондэ берет его за руку.
- Как это связано с занятиями китайским? – Исин смеется. – И почему все хотят моих обещаний?
- Хён, - Чондэ снова краснеет, – давай я озвучу причины когда-нибудь в другой раз.
Он утыкается носом в плечо Исина, где-то внутри бабочки превращаются в маленьких счастливых радужных пони, от футболки Исина пахнет карамелью и кофе, и Чондэ выдыхает свое выстраданное «простотымненравишьсяхён» куда-то чуть выше ключиц вышеупомянутого хёна.
- Wo xihuan ni, - мурлычет Исин, притягивая Чондэ ближе. – Мы же это уже проходили.

@темы: words: 3000-5000, fandom: EXO, LayChen

---

Исин/Чондэ 562 слова

Чондэ поет за утренним кофе, в репетиционной, по дороге домой, в душе - разумеется, за ужином и перед сном. Потому что с каждым днем небо становится выше, ярче и в воздухе уже пахнет весной и новыми обещаниями. Возможно, он тоже готов кому-нибудь что-нибудь пообещать.
У Исина - зима. Шарфы, теплая куртка поверх летней майки и ломота в суставах по утрам. Свободное время он предпочитает проводить в обнимку с гитарой и мятными леденцами от горла.

- Весна, - сообщает Чондэ, усаживаясь рядом с Исином.
- Еще нет, - зажав в зубах медиатор, протестует тот.
- Уже почти, - Чондэ улыбается. - Я поучу тут у тебя, хорошо? Меня выставили и из кухни, и из гостиной.
Исин пожимает плечами, что равноценно согласию, и удобнее перехватывает гитару.

- Я забыл весь китайский, - Чондэ трет лоб.
- Так уж и весь? - Исин что-то отмечает в своем блокноте, кашляет и отправляет в рот новую партию леденцов.
- Уже почти, - Чондэ машет свернутыми в трубочку бумагами с текстом и нотами новой песни.
- Попроси Лу Ханя, чтобы он поправлял тебя, если будешь ошибаться в произношении, - и еще пара аккордов в блокнот.
- Я уже просил, - Чондэ подходит к окну. - Но у хена тоже УЖЕ ВЕСНА. Его нет дома.
- Весна-весна, - бормочет Исин, хмурясь. - На календарь кто-нибудь из вас смотрел?
- Уже почти, - повторяет Чондэ. Он возвращается на кровать к Исину и устраивается удобнее, роняя фантики от леденцов на пол. - Может, вечером сходим в парк? Я видел, там опять начали играть в баскетбол.
- Ты хотел учить песню, - напоминает Исин и со вздохом откладывает гитару в сторону. Чондэ торжествующе улыбается и двигается ближе.
- Вот она, кстати, - говорит он. - Три куплета страданий, боли и безысходности.
- Ну, как же, - Исин пробегает глазами текст, - вот тут про согревающие душу воспоминания упоминается.
Вместо ответа Чондэ закатывает глаза.
- А потом снова про слезы, - соглашается Исин. - Хорошая песня.

Ко второму куплету гитара оказывается на пол, голова Чондэ - на коленках Исина, а мятные леденцы подходят к концу.
- Не "щи", - в который раз повторяет Исин. - Звук больше похож на "ди"
- У меня кислородное голодание, - оправдывается Чондэ. - Если бы мы дышали весенним воздухом в каком-нибудь парке, я бы перестал путаться в окончаниях слов.
- Это не окончания. Это слоги.
- Воз-ду-ха, - поет Чондэ, - потому что это так больно, когда на улице весна-а-а...
- Еще нет.
- Уже почти-и-и, - продолжает петь Чондэ, - а твой китайский так плох, что приходится сидеть дома-а-а. Я не могу дыша-а-ать...
- Зато ноты ты хорошо запомнил, - смеется Исин.
- Весна-а-а-а...
- Сдаюсь, - поднимает руки Исин. - Идем. Но первое же "щи", и я возвращаюсь обратно.

Чондэ поет и во сне тоже.

Утреннее солнце заливает комнату, вынуждая расстаться с подушкой.
- Весна, - объявляет Чондэ, открывая окно. Ворвавшийся в комнату ветер роняет пустые картонные стаканы из кофеен, разбрасывает ноты и в финале запутывается в волосах сонного Исина.
- "Щи", - Исин зевает. - Ты все еще поешь про "щи".
- Когда? - удивляется Чондэ.
- Ночью, - Исин поднимает упавшие на пол стаканы. - Если хочешь, можем потренироваться с тобой еще.
- Парк, велосипеды, через час, - просияв, тут же хватается за предложение Чондэ.
- Через два, - Исин потягивается. - Мне нужно найти весеннюю одежду. Раз уж зима закончилась так неожиданно.

@темы: words: 500-1000, fandom: EXO, LayChen

---

Fanxing, PG

Между пятым и шестым коктейлем Ифань окончательно перестает быть ответственным лидером и садится рядом с Исином, рискуя случайно раздавить зазевавшегося Лу Ханя.
- Привет, - говорит он, улыбаясь.
Исину одновременно смешно, тепло и щекотно от дыхания Ифаня.
- Мы, кажется, уже виделись сегодня, - говорит он, осторожно отпивая из своего стакана что-то нежно-зеленое. Лу Хань в притворном недовольстве закатывает глаза,встает и уходит на танцпол, деликатно оставив их наедине.
Ифань морщит лоб, словно старается вспомнить:
- Когда именно?
- Утром, - Исин закусывает губу, пытаясь удержать улыбку.
- Разве? - Ифань касается губами его шеи, даже не думая проверить, наблюдают за ними или нет.
- Запрещенный прием! - возмущенно выдыхает Исин, поспешно поднимая воротник джинсовой куртки. Ифань усмехается и ставит на стол бокал с недопитым коктейлем.
- Ифааань, - без особой надежды в голосе тянет Исин. - Люди же вокруг.
- Разве? - повторяет Ифань и закрывает глаза Исину. - А теперь?
От ладоней Ифаня пахнет кофе и табаком.
- Я все еще их слышу, - ворчит Исин.
- А теперь? - Ифань целует его в ухо. - Поехали домой, пока там никого нет?
- В Китай? - уточняет Исин и поворачивается лицом к Ифаню. - У меня завтра выходной.
- Нет, к нам домой, - Ифань обнимает его, притягивая к себе.
- К нам, - повторяет Исин, словно пробуя слово на вкус. "Мы" вкуса кофе с корицей, "нам" - как обещание большего.
- От тебя пахнет карамелью, - Ифань касается губами затылка Исина.
- Сдаюсь, - Исин встает, подхватывая с дивана рюкзак. Ифань поднимается следом, от предвкушения продолжения вечера мир кружится вместе с стробоскопом на потолке.
- Кажется, кто-то пьян, - Исин подхватывает Ифаня под руку. - Дойдешь до такси сам?
- Я не пьян, - Ифань улыбается. - Это все ты.

@темы: words: <500, fandom: EXO, Kray

---

Ифань/ Исин, PG
258

Исин хохочет, когда утром в попытке тихо вернуться к себе в комнату, Ифань сносит гитару, аккуратно прислоненную к стене. Та с грохотом падает на пол, полуодетый Ифань замирает, словно его уже настигли на месте преступления, а в стену стучат со стороны комнаты Минсока.
- Эээ… а как тут со слышимостью?- шепотом спрашивает Ифань, так и не осмеливаясь продолжить одеваться дальше.
- Мы были очень тихими ,не переживай, - заверяет его Исин, заворачиваясь в одело, словно в кокон. - Ты всерьез думаешь, что кто-нибудь вернется утром и увидит тебя здесь?
- Не хочу, чтобы Чондэ троллил меня следующую пару лет, а Лу Хань понимающе подмигивал каждый раз, как я буду разговаривать с тобой, - хмурится Ифань.
Исин хмыкает:
- А так, разумеется, никто ничего не заметит, - он зевает, - кстати, ты по ошибке надел мои штаны.
Ифань, чертыхнувшись, садится на край кровати, пытаясь хоть что-нибудь разглядеть на полу.
- Может, останешься? - Исин утыкается ему между голых лопаток, и Ифань забывает вдохнуть. Или выдохнуть. - Ты можешь запереть дверь изнутри. Серьезно, Ифань, четыре утра, куда ты пойдешь?
Он обнимает его, целуя чуть выше левой лопатки.
- Исин, это нечестно, - выдыхает Ифань. От Исина пахнет сливочной карамелью и еще чем-то, чего Ифань никак не может уловить.
- Я и не обещал быть честным, - смеется Исин. - Так что?
- Я сдаюсь, - Ифань поднимает руки.
- Тогда запирай дверь, - Исин отодвигается к стене, и Ифань уже скучает по его прикосновениям.
- Осторожнее с гитарой, - напоминает Исин, расправляя смятые простыни. - Она не умеет быть тихой.

@темы: words: <500, fandom: EXO, Kray

---

Место, где я хочу фанфик, в котором Исин и Лухань отвозят туристов к стене.
А вот Крис-турист, который не спешит являть миру свое знание китайского.
Тазики, стена, подъемы-спуски.
и V-образный вырез футболок Исина.

и ведь напишу, наверное

@темы: fandom: EXO, сам себе промт, AU

---

Название: Два капитана
Герои/пейринг: Кюхен, Реук
Рейтинг: G
Жанр: ау, повседеневность

Отказ от прав:Не претендую ни на статью, ни на группу Super Junior
Использованная статья: Два капитана Cosmopolitan июль 2005
Краткое описание: неожиданный отпуск с незнакомым попутчиком

Написано для Maresca на заявку:
б) КюВук, рейтинг не важен, АУ-неАУ - не важно. Главное, чтоб бурлило и искрилось И желательно, что ХЭ и хотя бы немножечко хумора


«Ваш первый отпуск вдвоем – каким он будет? – жизнерадостно вопрошал некий глянцевый журнал, случайно прихваченный Кюхеном из дома вместе с книжкой в самолет. - Чтобы ваш необитаемый остров не приобрел статус острова невезения, а первый отпуск вдвоем не стал последним, учти некоторые неизбежные обстоятельства. Вам может показаться, что в совместном отпуске слишком…

… МНОГО ОТКРЫТИЙ…
В пункте «требования» он указал лишь неконфликтность и умение идти на компромиссы. Возможно, следовало бы прибавить еще пару пунктов. Например, стоило поискать попутчика среди любителей турпоходов. Или ролевиков. Или геймеров. Одним словом, сосредоточиться на себе подобных – не слишком нормальных людях с парой-тройкой странных увлечений в активе.
Потому что напротив Кюхёна стоял совершенно нормальный молодой человек. Разве что с розовым чемоданом, обмотанным скотчем в подозрительный фиолетовый цветок.
- Ким Реук, - молодой человек нервно улыбнулся.
- Чо Кюхён.
- Это не мой чемодан, - Реук кивнул на розовую громадину. – Я оказался не готов к отпуску, пришлось взять у друга.
- Ммм, - Кюхён поправил съехавшую лямку рюкзака. – Бывает.
Реук снова улыбнулся.
- Приятно познакомиться, - на всякий случай добавил Кюхен. – Надеюсь, мы не поубиваем друг друга за эти семь дней.
- Я совершенно неконфликтный, - заверил Реук и уронил чемодан.

…МНОГО ОБЩЕНИЯ…
К счастью, Ким Реук был совсем неразговорчив. Планы на отпускную жизнь у них явно не совпадали, встречались они только за завтраком, а ужины Кюхен стандартно пропускал – по различным причинам. Он то ссылался на отсутствие аппетита, то на непереносимость пищевых продуктов, хотя на самом деле все объяснялось одним - во время ужина, когда постояльцы спешили в ресторан отеля, в номере можно было играть в Старкрафт. Без обрывов и таинственных исчезновений интернет-соединения. Тарелка с холодными макаронами явно не стоила того, чтобы прерывать борьбу с зергами.

… МНОГО ЭМОЦИЙ…
Самым ярким эмоциональным переживанием Кюхёна оказалась смена паролей в его Старкрафт-аккаунте. Это несчастье постигло его уже на третий день пребывания в отеле.
- Ха-ха-ха, - сказал Чжоу Ми, когда возмущенный Кюхен позвонил ему на работу. – Может, я не так хорошо разбираюсь в компьютере, как некоторые, зато я хорошо разбираюсь в тебе. Сходи на море, Куйсянь, свежий воздух пойдет тебе на пользу.
Кюхен гневно фыркнул.
- Я нашел тебе такого милого попутчика, наслаждайся отдыхом, - хихикнул Мими и повесил трубку.
Кюхен глубоко вздохнул и посмотрел на Реука, застывшего в ванной с бритвой в руках. Возможно, он разговаривал слишком громко:
- Ну, что тут предлагают для увеселения?
- Я хотел съездить на винодельни, - Реук отложил бритву. – Но, если у тебя есть какие-то другие идеи, я с удовольствием их рассмотрю.
Кюхен подумал, что в противостоянии «винодельни vs. интернет-кафе» явно лидируют винодельни, и впервые за четыре дня достал из сумки бритву. А также шорты и свежую рубашку, коими его снабдил Чжоу Ми в каких-то промышленных количествах.
- У тебя бирка торчит, - сообщил Реук. – Ты не отрезаешь бирки, когда покупаешь одежду?
- Я ее не покупаю, - проворчал Кюхен, пытаясь дотянуться до картонного прямоугольника с названием фирмы-производителя, больно колющего в левую лопатку. – Я даже вещи не собирал.
- А я так хорошо готовился к отпуску, что вещи перестали помещаться в чемодан, - Реук открыл свою тумбочку и достал небольшие ножницы. – Аккуратно, сейчас я отрежу бирку.
- В винодельнях предлагается провести весь день? – поинтересовался Кюхен. Он попытался включить сетевой шнур от бритвы в розетку, но потерпел неудачу.
- У меня есть адаптер, - Реук улыбнулся. – Я удивлялся, почему ты не приобрел себе такой в аэропорту.
- Ноутбук прекрасно сочетался с розетками и без него, - отмахнулся Кюхен. – Три минуты, и я буду готов.

…МАЛО ПОЛЬЗЫ…
Отправляясь в отпуск, Кюхен клятвенно пообещал Чжоу Ми три вещи – не играть в Старкрафт, не пить слишком много и не быть букой.
- Сложно не быть букой и не пить слишком много одновременно, - пожаловался Кюхен Реуку, когда они, позвякивая приобретенными бутылками с вином, нетвердой походкой направлялись в сторону пляжа при гостинице. – Тут или одно, или другое.
- А я пообещал питаться салатами и не есть после шести, - поведал Реук, откусывая очередной кусок от купленной в магазинчике за углом пахлавы. – Но сейчас же меньше шести. По корейскому времени.
Кюхен посмотрел на часы:
- По корейскому времени уже новый день.
- Вот! – Реук взмахнул пахлавой и, покачнувшись, ухватился за Кюхена. – Я могу есть!
- А я – пить! – Кюхен хихикнул. – И осматривать винодельни я тоже готов сколько угодно раз.

…МАЛО ЛИЧНОГО ПРОСТРАНСТВА…
- Мы сломали кровать, - трагическим шепотом сообщил Реук, заглядывая в ванную, где Кюхен пытался сосредоточиться и побриться.
- Задвижку в ванной тоже, - Кюхен мрачно посмотрел на дверь. – А кровать, если на нее не садиться, не выглядит сломанной.
- Я помню про задвижку, - Реук зевнул, - ты уснул в ванной, а я встал ночью, чтобы выпить воды и вступил в лужу.
- А я помню про кровать, - Кюхен тоже зевнул. – Мы стучали соседям сверху, чтобы они перестали шуметь.
- Э? – округлил глаза Реук.
- Ты сам предложил стучать в прыжке. Мы же добились своего – они перестали шуметь. Вот только кровать немножко пострадала.
Реук покраснел.
- Моя первая сломанная кровать.
- О! – Кюхен снисходительно похлопал его по плечу. – С почином! На моем счету три сломанные кровати. Но это было до Старкарфта.
- Нужно сказать кому-нибудь на ресепшене.
- Прекрати, - отмахнулся Кюхен. – можно спать на моей. Я не толстый. И к тому же я обещал не быть букой.

… МАЛО РОМАНТИКИ…
- Как думаешь, винодельни и винные погреба в качестве основных экскурсионных объектов – это нормально? – деловито поинтересовался Кюхен, пролистывая вэб-страницы. Они вместе пропускали ужин, пытаясь разработать план для последнего дня на курорте. – Может, стоило посетить крепость или городскую ратушу? Пишут, что есть еще мост влюбленных какой-то…
- Солярий – вот что нам нужно посетить перед отлетом, - Реук вытянулся на кровати рядом с Кюхеном. – И сдать бутылки.
- Фи, какой ты не романтичный, - Кюхен открыл Старкрафт. – О, мне вернули мои пароли!
- Научишь?
- В самолете, - Кюхен захлопнул ноутбук. – У меня есть офлайн-версия. Ну, что – прогулка по берегу и ужин в ресторане?
- Да, ну, к черту, - Реук открыл свой гигантский розовый чемодан и достал оттуда бутылку вина. – Вот, купил в duty-free. Закажем пиццу в номер?
- А как же не есть после шести?
Реук посмотрел на часы:
- Ну, надо же, а в Корее снова новый день!
- Окей, я уже звоню, - Кюхен хмыкнул. – С морепродуктами и помидорами?

… Ваш первый отпуск вдвоем – каким он будет? Он будет просто замечательным, если заранее все обдумать и не впадать в крайности. Главное – чтобы не показалось мучительно много. А также – мучительно мало…

- Предлагаю в следующий раз поехать во Францию, - Кюхен придержал дверь, чтобы Реук с его гигантским розовым монстром сумел войти в зал для встречающих.
- Отличная мысль, - рассеяно кивнул Реук. – Как думаешь, мы достаточно загорелые?
- И лишь немного помятые, - заверил Кюхен. – Ну, надеюсь на скорую встречу.
- Коды для Старкрафта, - напомнил Реук. – И мои шорты. Те, которые в красном вине.
- Не в красном, а в розовом.
- Неважно, - Реук приподнялся на цыпочки и помахал кому-то к зале. – Ну, пока! Я позвоню.
Он улыбнулся и добавил:
- В следующий раз возьмем номер с кроватями кинг-сайз. На всякий случай.

@темы: fandom: SuJu, words: 1000-3000, AU

---

*весьма рандомная штука, чтобы не уползти в архив*

РёМару
G
кофе и один вязаный свитер

Возможно, жизнь была бы лучше, если бы Нишикидо Рё имел привычку высыпаться по утрам.
Вместо этой ценной привычки у него была табличка в экселе, где в одном столбце были минуты сна, а в другом - ложки кофе, эквивалентно этот самый сон заменяющие.
Таблицу прислал Хина, еще зимой, сразу после того, как Рё уснул на записи какой-то передачи. В письме были еще пространные рассуждения о пользе режима дня, вреде курения и апельсинах, кажется.
Что-то оранжевое там совершенно точно упоминалось.
Хотя, возможно, это был Мару-чан.

- Рё?
Нишикидо открыл один глаз.
- Я переживу сегодня без ужина, давай просто разъедемся по домам, - Маруяма вздохнул и постучал по увесистому тому со сценарием. - Завтра новые сцены, мне еще нужно подучить кое-что.
- Мару такой серьзеный, - хрипло пробормотал Нишикидо и зябко поежился.
- Скажу Шин-чану, чтобы прислал тебе те страшные статьи, в которых рассказывается о вреде недосыпания, - Мару-чан бросил ему свой свитер.
Рё вздохнул:
- Я сплю.
Маруяма хмыкнул.
- Можешь проверить, - Рё зевнул. - Позови меня в гости и проверь.
- У меня закончился кофе.
- А у меня есть в машине. Ну, знаешь, стратегический набор - банка кофе, зубная щетка и...
- Килограмм риса, - Маруяма улыбнулся.
- Именно, - кутаясь в свитер, Рё поднялся со стула в гримерной. - Никогда не знаешь, где проснешься утром.

@темы: fandom: JE, words: <500, РёМару

---

Пейринг: Субассан, РёМару
Жанр: AU
Рейтинг: G - но я уверена в повышении

- Ну? – Рё осторожно положил гитару на пол. – Какие планы на вечер?
Ясу вытянул затекшие ноги.
- Никаких, - пробормотал он, зевая. – Домой и спать.
Рё сморщил нос.
- У тебя завтра выходной, - он зевнул. – Мог бы позволить себе…
- Не хочу, - Ясу убрал гитару в чехол. – Если хочешь, оставайся.
Рё вздохнул.
- Только прошу тебя, - Шота подхватил сумку и гитару, - когда вернешься домой, постарайся не разгромить квартиру.
Нишикидо пожал плечами.
- И не напивайся. У тебя завтра все еще рабочий день.
- К черту, - отмахнулся Рё. – Захватишь мою гитару?
- Бесишь, - беззлобно произнес Ясу. – Надоедливый ленивец.
- Да ладно, - Нишикидо улыбнулся. – Ты так не думаешь. Я милый.
Шота толкнул его, но Рё лишь улыбнулся еще шире.
- Мог бы оставить свою гитару в клубе, - заметил Ясу. – Все равно мы завтра снова выступаем.
- Тогда ты тоже мог бы, - ухмыльнулся Нишикидо, трогая пальцем чехол своей гитары.
Ясу фыркнул.
- Окей, - сдался он, наконец. – Но ты платишь за такси.
- Только сегодня, - предостерег его Рё. – И только потому, что я остаюсь.

Ему попался чересчур общительный таксист. Ясу искренне надеялся обняться с гитарами и проспать, как минимум, полчаса, однако, парень за рулем был неприлично бодр для двух часов ночи и явно был настроен поговорить.
- Зря ваш друг отказался ехать, - сказал таксист сразу, как только они отъехали от клуба. – Вы бы прекрасно поместились на заднем сиденье с этими вашими штуками.
- Это гитары.
- Неважно, - таксист пожал плечами. – Меньше, чем через час наступит мертвое время – поймать машину будет не так легко. Все еще вторник, большинство не ходит по клубам во вторник.
Ясу пожал плечами:
- Не маленький, доберется как-нибудь, - он положил гитару Рё на свободную часть сиденья и прислонился к боковому стеклу, намереваясь закрыть глаза и уснуть.
- Метро открывается еще не скоро, - громогласный голос водителя выдернул Ясу из полусна, в который он успел провалиться.
- М?
- Стоит ли работать по ночам, чтобы отдавать часть заработка таксистам?
- Мы и днем работаем, - пробормотал Шота, пытаясь укрыться ветровкой, как одеялом.
- У меня есть плед, - сообщил таксист. – Посмотрите там возле окна.
- Нет, спасибо, - Ясу зевнул. – Так вы не добудитесь меня, когда мы приедем.
- Ну, - таксист улыбнулся. – Разберемся на месте.

Ясу проснулся от настойчивого стука в стекло. Он с трудом открыл глаза и с удивлением обнаружил себя все еще на заднем сиденье такси. Водитель был снаружи и разговаривал о чем-то с невесть откуда взявшимся Рё.
- Э? – Ясу вылез из машины. – Откуда ты появился?
- Приехал домой, - Нишикидо задрал рукав рубашки и сердито постучал по циферблату часов на запястье. – Пять утра, Ясу. Почему я должен искать тебя на улицах? Ты должен был приехать домой три часа назад.
- Я уснул, - Шота виновато посмотрел на приятеля.
Рё вздохнул и повернулся к водителю такси:
- Сколько с нас за эти три часа?
- Я выключил счетчик, - пожал плечами таксист. – Ваш заказ был последним, так что никаких проблем.
- Вы зря не выкинули его из машины, - Рё, отодвинув еще не до конца проснувшегося Ясу, достал из салона обе гитары. – Со мной как-то поступили таким образом. Теперь я не засыпаю в такси.
- Может быть, кофе? – неуверенно предложил Ясу. – В качестве компенсации. Как Вас зовут?
- Маруяма Рюхей, - таксист улыбнулся. – Рад встрече.
- Ясуда Шота, - Ясу поклонился.
Нишикидо вздохнул.
- Может, оставим церемонии до дома? Я хочу в душ и навстречу своим трем часам сна.
- Это Рё-чан, - Ясу виновато пожал плечами. – Не обращайте внимания, он всегда такой. А когда стесняется, так вообще невыносим.
Маруяма снова улыбнулся.

- У нас не убрано, - буркнул Рё, открывая дверь перед Маруямой и Ясу. – Кофе я купил утром, сообразите, где там что. Я – спать.
Маруяма осторожно разулся и выжидающе посмотрел на Ясу.
- Кухня налево по коридору, - Рё дернул перегородку, пытаясь закрыть вход в единственную комнату.
- А есть что-нибудь к чаю? – поинтересовался Ясу.
- Как давно я стал похож на жену-хозяйку? – сварливо поинтересовался Рё, стягивая футболку.
- Идем, - Ясу подтолкнул Маруяму в сторону кухни. – Здесь становится опасно.

- Чья квартира? – поинтересовался Мару, выглядывая какой-нибудь табурет.
- Съемная, - Ясу вытащил из шкафа банку растворимого кофе. – Изначально тут жил Рё, я въехал позже.
Он поставил чайник на плиту.
- Кстати, - Шота нырнул под заставленный посудой стол и вернулся с табуретом. – Вот. Садись.
- Спасибо, - Маруяма опустился на жесткое сиденье. – И как вы … уживаетесь тут вдвоем?
- В основном, хорошо, - Ясу поставил перед Мару чистую чашку. – Истерики такого рода – редкость.
- Наверное, мне не нужно было соглашаться на кофе.
- Ой, - Ясу махнул рукой в сторону комнаты. – Это не помогло бы. Ты же видел – псих!
Маруяма улыбнулся.
- Сколько ложек сахара? – Ясу потряс перед носом Мару сахарницей.
- Три, пожалуйста.
- Чем ты занимаешься? Работаешь в такси?
- Скорее подрабатываю. Ищу сейчас что-то более постоянное.
- А я работаю костюмером в театре через квартал отсюда.
- Меряешь костюмы? – неуклюже пошутил Маруяма.
- Все реагируют одинаково, - засмеялся Ясу. – Даже Рё.
Некоторое время они пили кофе в тишине. Маруяма украдкой разглядывал кухню – маленькую, заставленную посудой, с возвышающейся на столе возле плиты рисоваркой и с крохотным окном под потолком.
- Вообще-то на этой неделе должен убираться Рё-чан, - пояснил Ясу, поймав заинтересованный взгляд Маруямы. – Однако, в его случае это выглядит так: всю неделю кухня методично превращается в хлев, а в воскресенье утром он гремит посудой, поет песни и превращает помещение в филиал операционного блока.
- Он хирург?
- Нет, работает в лаборатории при больнице. Не говорит, кем.
- Зловеще, - согласился Маруяма. Ясу серьезно кивнул.
За стенкой что-то громыхнуло. В ответ на вопросительный взгляд Рюхея Шота лишь махнул рукой.
- Не обращай внимания, наверное, опрокинул что-нибудь.
- Ему рано вставать? – шепотом поинтересовался Маруяма.
- Ну, – Ясу поднял глаза на часы, - через полтора часа. Если он намерен опоздать – через три, как максимум. По мне – так не стоило и ложиться.
Маруяма пожал плечами.
- Главное, уйти с кухни до того, как у Рё-чана зазвонит будильник.
- Опасно для жизни? – хмыкнул Мару.
- Втроем на кухне уже не поместиться… И да, конечно, опасно.
- Я сейчас пойду, - Маруяма отставил опустевшую чашку. – Спасибо за кофе.
- Не за что… Может, у тебя есть визитка? Мы бы могли иногда пользоваться твоими услугами.
- Так часто ходите в клуб?
- Подрабатываем там, - Ясу зевнул. – К тому же Рё часто остается после выступлений. Мне было бы спокойнее, если бы я знал, что в случае чего пьяное тело будет доставлено по адресу постоянного проживания.
- Он не показался мне пьяным сегодня. Только грозным. И очень маленьким.
Ясу хмыкнул.
- Главное, не говори ему про «маленького». А вот про «грозного» можно.
- У меня нет визиток.
- Держи мою, - Ясу вынул из заднего кармана помятый плотный прямоугольник. – Напиши на обороте.

TBC

@темы: in progress, Субассан, fandom: JE, РёМару, AU

---

Пейринг: РёМару *как неожиданно, правда?*
Рейтинг: G

Маруяма всегда считал, что на Таччона Нишикидо смотрит по-особенному. Это было мило и вполне укладывалось в концепцию агентства по поводу взаимоотношений внутри группы. Поклонницам нравилось. Таччону, кажется, тоже.
Маруяма пропустил тот момент, когда Рё начал смотреть на него. Кажется, первым заметил Йоко. Он ткнул пальцем в монитор ноутбука, где транслировался отснятый материал, и завопил:
- Доккун, ты чего так уставился на Мару-чана?
Окура фыркнул, Субару с Ясу переглянулись, Хина отвесил подзатыльник сначала Йокояме, потом, подумав, и Нишикидо. Рё смутился. А Маруяма глупо хихикнул. На всякий случай.
После съемок, когда все уже разошлись, Рё подошел к Маруяме:
- Мару-чан, ты же не думаешь, что я на тебя как-то особенно смотрю?
- Не думаю, - Маруяма убрал фотоаппарат в чехол.
- Хорошо, - с облегчением выдохнул Рё и отошел.
Однако Маруяма соврал. Потому что Рё действительно смотрел.

К тому же он начал уворачиваться от сугубо дружеских объятий Рюхея. С возмущенными воплями и девчачьим писком. Конечно, Рё и раньше был не слишком тактилен, но это уже было чересчур. Раздражало. Хотя бы тем, что стало предметом насмешек вездесущего Йокоямы.
- Идем в караоке! – провозгласил Йоко после одной из фотосессий. – Все! Возражения не принимаются.
- Может быть, как-нибудь потом? – без особой надежды предложил Хина. – У нас завтра Рекомен. Сценарий…
- К черту! – отмахнулся Йокояма. Хина хмуро кивнул.
- У меня утром съемки, - напомнил Нишикидо. – Мне нельзя пить.
- Мы идем в караоке, Доккун! – Йоко ухмыльнулся. – Где именно в моем предложении ты услышал слово «пить»?
Рё вздохнул.
- Кто-нибудь, - он посмотрел на Окуру, - выгоните меня домой около 10, хорошо?
- Можем поехать вместе, - Маруяма отложил в сторону телефон. – Мне завтра тоже рано вставать.
- И меня возьмите, - Окура улыбнулся, сворачивая сценарий Umareru в толстую трубку. – Хотя жаль, что слова «пить» действительно не было.

Они с трудом поместились в заказанной Хиной комнатке.
- Хотел сэкономить, да? – Йоко толкнул Шинго локтем.
- Ты сам выбрал этот караоке-бар! – возмутился тот, потирая ушибленный бок.
- Да ладно, тут мило, - примирительно произнес Ясу, оглядываясь по сторонам и теснее прижимаясь к Субару.
- Рё, - Окура толкнул Нишикидо в бок. – Ты слышал – караоке-БАР!
Нишикидо округлил глаза и энергично закивал.
- Мы сейчас, - Окура встал и протянул руку Рё, чтобы помочь тому подняться. – Можете начинать без нас.
- Куда они? – рассеяно спросил Субару у Маруямы, когда за Рё закрылась дверь.
- Кажется, здесь можно купить алкоголь, - пожал плечами Рюхей.
- Разве у них обоих завтра не съемки? – Ясу отвлекся от изучения каталога песен. – Шибуян, давай споем эту. Смотри, ее можно петь дуэтом.
- Эй-эй, - Йокояма вцепился в каталог. – Мы с Хиной тоже хотим петь дуэтом, правда же?
Он толкнул Хину, задумчиво потягивавшего какой-то коктейль. Тот лишь закатил глаза.
- Спой лучше с Мару-чаном, - смеясь, посоветовал Ясу.
- Я могу быть бэк-вокалистом, - Мару улыбнулся. – Из тех, что качаются позади исполнителя в вечерних платьях и костюмах.
- Как жаль, что тут не дают платья напрокат, - Йоко вздохнул. Хина стукнул его по голове и отнял каталог с песнями.
-Ну, может быть, кто-нибудь уже начнет петь? Время идет.
- Давайте я, - Маруяма взял микрофон. – Только выберите мне что-нибудь, хорошо?
На середине второй песни в комнату вернулись Рё и Окура. Нишикидо аккуратно закрыл за собой дверь и шикнул на Окуру, звякнувшего бутылками с пивом при попытке пробраться на свое место.
- Мы поем дуэты, - сообщил Ясу Нишикидо, когда Маруяма отдал микрофон Йокояме.
- Можешь спеть с Таччоном, - Йоко встал, пихнув при этом Хину. – Эй, давай!
- Лучше бы столько энтузиазма у тебя было при чтении сценариев Рекомена, - пробормотал тот, однако, поднялся следом.
Йокояма снова открыл каталог и вопросительно посмотрел на Шинго.
- Все, что угодно. Главное, чтобы там не было женских партий.
- Вы можете спеть какой-нибудь женский дуэт, - Рё, хихикнув, прислонился к плечу Маруямы. – Это будет честно.
Окура прыснул, разлив немного пива на стол.
- Правда ведь? – Рё положил подбородок на плечо Маруямы.
- Эй, Доккун! – протестующе произнес Йокояма. – Держи свои дурацкие идеи при себе!
Нишикидо фыркнул и улыбнулся Маруяме.
- И отстань от Мару-чана, - Йокояма кинул в Рё смятой рекламной листовкой из числа тех, что лежали на столе. – Лучше выбери себе песню.

@темы: in progress, fandom: JE, words: 500-1000, РёМару

---

Пейринг: РёМару
Рейтинг: G
361


В холодильнике обнаружился только пакет молока.
Рё зажмурился, выдохнул и снова открыл глаза - все еще только молоко.
- Эй! - крикнул он. - Ты уверен, что в холодильнике есть что-нибудь на завтрак?
Маруяма, несколько неожиданно возникший за его спиной кивнул, обдав Нишикидо брызгами воды и запахом зубной пасты.
- В шкафу есть хлопья, - сообщил Мару и заглянул в холодильник. - И молоко! Ты что - не заметил его?
Он просунул руку между дверцей и локтем Нишикидо и попытался достать пакет с улыбающейся коровой.
- А! - Рё дернулся, когда холодный пакет задел его плечо.
- Ну, прости, - виновато улыбнулся Маруяма.
- Ты мог бы поаккуратнее, - проворчал Рё, закрывая холодильник.
- Ты мог бы и отойти.
Маруяма достал из посудомоечной машины глубокие тарелки.
- Так что с едой? - осведомился Рё, бросая тоскливые взгляды на рисоварку.
- Хлопья и молоко.
- А что-нибудь более существенное?
- На балконе припаркован кабанчик, - весело отозвался Маруяма, заливая кукурузные хлопья молоком. - Запас мяса на черный день.
- Да?
Маруяма прыснул.
- Рё!
- Что? - Нишикидо открыл ближайший к нему кухонный шкаф - увы, там была только посуда.
- Я вернулся после трехнедельного отсутствия. Ночью. Откуда у меня продукты?
- Ну, не знаю, - Нишикидо подтянул к себе фотоаппарат Мару. - У меня всегда есть рис... Или еще что-нибудь... Рис, например.
Маруяма вздохнул.
- К тому же ты знаешь про мои взаимоотношения с молоком, - печально добавил Рё. - И я не позавтракал, потому что торопился приехать...
Рюхей грустно посмотрел на залитые молоком хлопья.
- Черт с тобой, - сказал он. - Но учти, что тебе придется ждать, пока сварится рис.
- Разумеется, - расцвел в улыбке Рё. - А ты пока можешь рассказать мне что-нибудь про Сахару.

- Кстати, - поинтересовался Маруяма, перемешивая безнадежно размокшие хлопья. - Как ты умудрился приехать так рано?
- Все просто, - с набитым ртом ответил Рё. - Меня подбросил Йокочо. Он торопился увидеть Шин-чана, ему было по пути.
Нишикидо с грустью посмотрел на опустевшую чашку.
- К тому же дома кончился рис, - добавил он и подвинул к себе вторую тарелку с хлопьями. - А есть кукурузу я могу только в хорошей компании.

@темы: fandom: JE, words: <500, РёМару